Литке Федор Петрович – русский мореплаватель и географ, адмирал. Член-корреспондент (1829-55), почетный член (с 1855) и президент (с 1864) Петербургской Академии наук. В 1817-19 гг. участвовал в кругосветном плавании . В 1821-24 гг. описал западное побережье Новой Земли, Мурманское побережье и исследовал восточную часть Баренцева моря, Белое море. Основываясь на своих, в навигационном отношении мало удачных, плаваниях к Новой Земле, Ф. П. Литке считал, что морское сообщение с Сибирью невозможно. Это ошибочное мнение Литке, благодаря его авторитету и занимаемому общественному положению, сильно задержало практическое решение вопроса о Северном морском пути.

В 1826-29 гг. руководил кругосветной экспедицией на шлюпе «Сенявин», во время которой описал западное побережье Берингова моря, острова Прибылова, острова Бонин и Каролинский архипелаг, открыв в нем 12 островов. Экспедиция собрала обширный материал по океанографии, этнографии, зоологии и ботанике. Ф. П. Литке был главным организатором созданного в 1845 г. Русского географического общества. Избранный вице-председателем общества Литке руководил им до 1873 г. с перерывом в 1850-57 гг., когда он был командиром Ревельского, а потом Кронштадтского портов. Будучи президентом Академии, Ф. П. Литке уделял особенно много внимания работам Пулковской астрономической обсерватории, Главной физической обсерватории и Павловской магнитно-метеорологической обсерватории. Был почетным членом многих русских и иностранных научных учреждений. Географическим обществом учреждена в 1873 г. золотая медаль имени Литке.

Именем Литке названы: мыс, полуостров, гора, залив и губа на Новой Земле. Острова: в архипелаге Земли Франца-Иосифа, Байдарацкой губе, архипелаге Норденшельда. Мысы: на острове Врангеля, острове Унимак, юго-западном побережье Охотского моря и в Беринговом проливе, пролив между Камчаткой и островом Карагинским, мель к северу от острова Моржовец, течение из Карского моря в Баренцево.

Ф. П. Литке – выдающийся ученый-географ и путешественник, исследователь Новой Земли, Полинезии и северных берегов Тихого океана, начальник кругосветной экспедиции на шлюпе «Сенявин», адмирал. Он был главным инициатором создания Русского географического общества, одним из его основателей и в течение двух десятилетий фактическим его руководителем. 18 лет (с 1864 по 1882 г.) Литке возглавлял Академию наук в качестве ее президента.

Литке родился 17 сентября 1797 г. в Петербурге. Рано лишившись родителей, он вначале воспитывался в пансионе. В 1810 г. его сестра – жена капитана-лейтенанта Сульменева – взяла брата к себе. Морская среда, в которую попал Литке, определила его будущее. С помощью зятя он в 1813 г. поступил волонтером во флот. Плавая на корабле «Аглая», входившем в отряд Сульменева, Литке неоднократно принимал участие в боях с французами. За отличия в трех сражениях под Вейксельмюнде Литке был произведен в мичманы. В 1817 г. Литке вместе с Ф. П. Врангелем и Ф. Ф. Матюшкиным участвовал в кругосветном плавании на военном шлюпе «Камчатка» под командованием известного мореплавателя В. М. Головнина. Корабль посетил Англию, Южную Америку, Камчатку, Алеутские острова, Аляску, Гавайские, Филиппинские и Азорские острова.

Многому научился Литке у такого прекрасного руководителя за два года плавания. По возвращении в 1819 г. в Кронштадт уже в чине лейтенанта Литке быстро завоевал репутацию одного из опытнейших морских офицеров; вскоре он был переведен на Белое море и в 1820 г. совершил переход из Архангельска в Петербург на корабле «Три святителя».

Следующий этап жизни Литке связан с четырехкратным плаванием к берегам Новой Земли. С этого времени начинается его самостоятельная исследовательская деятельность на поприще географии.

В это время адмиралтейство подготовляло гидрографическую экспедицию в Северный Ледовитый океан. Литке по рекомендации В. М. Головнина был назначен начальником этой экспедиции.

Цель экспедиции первоначально была довольно скромной и заключалась лишь в общем обследовании Новой Земли, определении координат главных ее мысов и пролива Маточкин Шар, а также в ознакомлении с характером берегов. Для экспедиции было построено специальное судно – бриг «Новая Земля» (грузоподъемностью в 200 т). По тому времени экспедиция была хорошо снабжена всем необходимым.

14 июля 1821 г. «Новая Земля» вышла из Архангельска. При выходе из Горла Белого моря судно село на мель. Эта неприятная случайность позволила Литке внести исправления в далеко не точные в то время карты этого района. Условия плавания были очень тяжелыми. Из-за постоянных туманов и льдов подойти вплотную к берегу не удавалось. Все же Литке произвел опись небольшого участка побережья Новой Земли.

31 августа с наступлением осени он повернул на юг и 11 сентября вернулся в Архангельск. По рассмотрении представленных Литке материалов адмиралтейство приняло решение продолжить работу экспедиции и в следующем 1822 г. Задачи ее были значительно расширены: Литке поручалось обследование побережья Баренцева моря от мыса Святой Нос до устья реки Кола. В середине июня 1822 г. «Новая Земля» вышла в море. Литке произвел гидрографические работы в Святоносском заливе у острова Нокуева, у Семи островов и далее на запад, вплоть до северной части Кольского залива.

Кроме описи берегов, Литке почти все время вел магнитные наблюдения, наблюдения над приливами и течениями, определял глубины моря и описывал грунты дна; 3 августа, закончив работы на Мурманском берегу, Литке направился к Новой Земле; 7 августа бриг был уже у мыса Бритвина. Идя с описными работами вдоль берега Новой Земли к северу, судно 11 августа достигло мыса, который Литке принял за мыс Желания. Дальнейшему продвижению помешали сплошные льды, что вынудило Литке отказаться от своего намерения пройти в Карское море. Повернув на юг, корабль 17 числа подошел к устью Маточкина Шара, где была определена широта места. Дальнейшей описи юго-западного побережья мешала плохая погода, и в конце августа Литке направился обратно в Архангельск, куда и прибыл 6 сентября.

Адмиралтейство поручило Литке продолжить работы, и в 1823 г. перед ним были поставлены некоторые новые задачи: уточнить координаты Канина Носа, произвести опись побережья от Кольского залива до шведской границы и другие задания.

Третье плавание Литке начал 11 июня 1823 г. Были уточнены результаты прошлогодних работ у Св. Носа, у острова Оленьего, в губе Териберка и у острова Кильдина. На основании результатов своего обследования района Рыбачьего Литке сумел доказать, что Рыбачий, который до тех пор считался островом, в действительности является полуостровом. От Рыбачьего корабль прошел с описью берегов до шведской границы, откуда 18 июля направился к северному Гусиному Носу Новой Земли. При попытке продвинуться к северу Литке установил существование постоянного течения вдоль западного берега Новой Земли. Повернув на юг, бриг 6 августа вошел в Маточкин Шар. Опись берегов пролива вел с бота лейтенант Лавров, а сам Литке проводил наблюдения над приливами. Намерению его пройти через Маточкин Шар в Карское море вторично, как и в прошлом году, помешали льды. 19 августа при попытке пройти в Карское море через пролив Карские Ворота судно было выброшено на камни; сняться удалось только благодаря случайному порыву ветра. Корабль получил такие серьезные повреждения, что необходимо было немедленно возвращаться в Архангельск. Все же по пути Литке произвел опись северного побережья острова Колгуева. Ночью 25 августа разыгрался жестокий шторм, нанесший кораблю новые повреждения. Только распорядительность Литке и самоотверженность команды спасли судно. 30 августа бриг прибыл в Архангельск и был поставлен на ремонт.

Результаты и этой экспедиции были одобрены адмиралтейством, и Литке был назначен в четвертый раз начальником экспедиции на Новую Землю. На этот раз экспедиция оказалась неудачной. «Новая Земля» и бриг «Кетти» вышли в море 18 июня 1824 г. и 6 июля подошли к Канину Носу. Дальнейшему плаванию мешали ветры, туманы и льды; все попытки подойти к берегам Новой Земли, пробиться на север или выйти в Карское море терпели неудачу. Учитывал уже позднее время года, Литке 19 августа направился в Архангельск, куда и прибыл 11 сентября.

Четыре плавания Литке явились первой систематической работой по исследованию Новой Земли. Результаты экспедиции были значительны и заслужили высокую оценку, а составленные Литке карты оставались лучшими в течение почти целого столетия. После окончания экспедиции он издал книгу «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан на военном бриге «Новая Земля» в 1821-1824 гг.» Эта книга, переведенная затем на иностранные языки, доставила Литке широкую известность как в России, так и за границей.

Несмотря на относительный неуспех новоземельской экспедиции (ибо конечная цель – описание восточного берега Новой Земли – так и не была достигнута), сочинение Литке явилось крупным для своего времени вкладом в познание Арктики и обратило на себя внимание серьезностью, широтой и комплексностью наблюдений, достоверностью фактического материала, беспристрастием суждений. В написанном вслед за этим «Введении» к названному труду Литке дал полную сводку по истории изучения Новой Земли, критически оценил результаты предшествующих исследований, подчеркнул приоритет русских поморов в открытии и первоознакомлении с Новой Землей, с полной объективностью рассказал о заслугах и промахах своих предшественников – русских и иностранных. Лишь один из принципиальных выводов Литке оказался ошибочным: его утверждение о том, что «морское сообщение с Сибирью принадлежит к числу вещей невозможных». Понятно, что подобный вывод Литке делал прежде всего учитывая свой личный опыт, поскольку ему ни разу не удалось пройти даже в Карское море. Именно поэтому Литке оказался в числе противников идеи Северного морского пути.

В 1826 г. Литке был назначен командиром шлюпа «Сенявин», отправлявшегося в кругосветное плавание. Главной задачей экспедиции на «Сенявине» было описание азиатских берегов Берингова и Охотского морей.

Одновременно инструкция включала гидрографические задания па время зимнего плавания «Сенявина» в тропиках.

Так, Литке предлагалось осмотреть острова Бонин и Каролинские, а затем северные берега островов Соломоновых, Новой Ирландии, Ганновера и др.

Из этого перечисления видно, что задачи, поставленные перед Литке, были очень велики.

20 августа 1826 г. «Сенявин», имея на борту 62 человека, вышел из Кронштадта одновременно с однотипным шлюпом «Моллер», командиром которого был М. Н. Станюкович.

25 сентября Литке пришел в Портсмут, 2 ноября стал на якорь у острова Тенерифа. Далее путь лежал через Рио-де-Жанейро и Вальпараисо.

Выйдя 3 апреля из Вальпараисо, Литке направился к Гавайским островам, во-первых, для обследования мало посещенного района и, во-вторых, для поисков точки пересечения географического и магнитного меридианов, которые по тогдашним сведениям находились у 130° з. д. 12 июня «Сенявин» был у Новоархангельска.

В течение месяца, пока судно ремонтировалось, Литке собирал различные сведения о природе и населении Русской Америки, а затем всесторонне изучал Алеутские острова.

С 21 августа по 1 сентября Литке занимался определением географического положения и описью острова Святого Матвея, после чего отправился в Петропавловск. 19 октября Литке покинул Петропавловск и пошел на юг к Каролинским островам.

29 октября Литке тщетно разыскивал два маленьких островка, показанные на карте под 50°12" с. ш. и 162°57" в. д. Также тщетно он 1 января 1828 г. искал «острова Мусграва», показанные на карте Крузенштерна на 6°12" и 159° 15" в. д. В ноябре Литке искал острова (Колунас, Денстер и Св. Варфоломея), якобы открытые американскими мореходами, но ни одного из них не нашел.

26 ноября «Сенявин» подошел к острову Юалан, самому восточному острову из Каролинских, у которого постоял на якоре до 22 декабря, ведя гидрографические работы и измерения силы тяжести. Отсюда «Сенявин» следовал на юг по меридиану острова Юалан и определил на этом меридиане положение магнитного экватора.

Литке отмечает, Что во время плавания в Каролинском архипелаге он принял за правило ночью держаться на одном месте под малыми "парусами, чтобы не пропустить в темноте какого-либо нового острова. От этого правила, однако, он отступил в ночь с 1 на 2 января и, к вящему удивлению, на рассвете увидел перед собой не показанную на карте землю.

Вскоре «Сенявин» подошел к острову, называемому местными жителями Пайнипег [Понапе], но высадиться из-за враждебности островитян не удалось, – пришлось ограничиться описью с моря, что и было закончено 5 января.

Следующие два дня были использованы на опись низменных островов, находящихся вблизи Понапе. Вся эта группа была названа островами Сенявина в честь достопочтенного мужа, именем которого было украшено судно наше».

В конце января экспедиция описала еще несколько групп островов Каролинского архипелага, в их числе острова Намонуито.

Литке отмечает, что эти острова заслуживают внимания «как остов будущей многочисленной группы островов или одного обширного острова, место это... изображает вид всех коралловых островов вначале. По причине ли позднейшего происхождения, или, может быть, от большой обширности оно от прочих отстало и не образует еще целого сомкнутого круга островов и рифов, но все данные к тому имеются. Дно будущей лагуны... с равномерной глубиной около 23 сажен и рассеянными по нему мелководными банками уже существует. На наветренном краю... есть уже несколько островов, соединенных рифами». Далее Литке прибавляет, что если справедливо мнение о создании коралловых островов миллиардами мельчайших животных, «то группа Намонуито может послужить со временем – быть может, через тысячелетия, – мерой успеха работ этих...»

После захода к острову Гуам (Марианские острова) для пополнения запасов провизии и измерений силы тяжести Литке снова вернулся к Каролинским островам и продолжил их описание.

3 апреля «Сенявин» повернул на север к островам Бонин, проверить положение которых ему поручалось инструкцией.

20 апреля «Сенявин» стал на якорь у этих островов и от встретивших его английских моряков с потерпевшего в 1826 г. крушение китобойного судна «Вильям» узнал, что в 1828 г. английский капитан Бичи на шлюпе «Блоссом» положил эти острова точно на карту и принял их «во владение Британского королевства».

1 мая Литке направился к Камчатке и 29 мая стал на якорь в Петропавловске. Вплоть до поздней осени экспедиция вела работы по описи берегов Берингова моря. Обратный курс «Сенявина» был проложен опять через Каролинские острова, что позволило сделать еще несколько небольших открытий. Теперь Ф. П. Литке получил возможность сказать: «Каролинский архипелаг, считавшийся до этого весьма опасным для мореплавания, будет отныне безопасен наравне с известнейшими местами земного шара». Обратный путь «Сенявин» совершил через Манилу и в обход мыса Доброй Надежды. На острове Св. Елены была измерена сила тяжести.

Результаты плавания «Сенявина» были очень велики. Экспедиция описала 26 групп и отдельных островов и открыла вновь 12 островов, в том числе острова Сенявина. Кроме того, была отыскана и описана часть островов Бонин, в то время мало известных. Для всех посещенных мест были сделаны карты, описи и рисунки, составившие отдельный мореходный атлас. Экспедиция собрала также обширный материал по морским течениям, температуре воды и воздуха, давлению атмосферы и т. д. Очень ценными были магнитные наблюдения и определения силы тяжести, в результате которых удалось существенно уточнить представления о форме Земли.

Замечательные материалы были собраны также по зоологии (более полутора тысяч экземпляров разных животных), по ботанике (гербарий), по геологии (330 образцов горных пород), по этнографии и т. д.

Вышедшая в 1835 г. книга Литке «Путешествие вокруг света на военном шлюпе «Сенявин» в 1826-1829 гг.», была удостоена Академией наук высшей награды – Демидовской премии, а сам Ф. П. Литке был избран членом-корреспондентом Академии наук. За кругосветное плавание Литке был произведен в капитаны 1-го ранга.

Достижения Литке получили высокую оценку со стороны многих крупных ученых и путешественников того времени – Ж. С. Дюмон-Дюрвиля, и в особенности . Великий немецкий натуралист видел в молодом Литке одного из продолжателей своих трудов в области изучения «физики мира». В дальнейшем Литке и Гумбольдта связала длительная дружба, о которой свидетельствует их содержательная переписка.

Иначе оценили заслуги Литке царское правительство и командование флота. Ученого не раз отрывали от его исследовательской работы, докучая ему текущими поручениями. В 1830 г. Литке был начальником учебного плавания отряда судов в Атлантическом океане; несколько позднее ученого направили в Данциг [Гданьск] для «...организации по выгрузке и приему провиантских кораблей, снабжавших русскую армию».

В 1833 г. в жизни Литке произошел крупный поворот, надолго оторвавший его от научной деятельности: Николай I поручил ученому воспитание своего второго сына – Константина, дело, требовавшее повседневного присутствия Литке при августейшем воспитаннике.

В десяти тетрадях дневников, которые биограф Литке академик Безобразов считает «самой существенной и исторически любопытнейшей частью архива этого ученого», видно, как тяготила его эта придворная жизнь гувернера. «Зачем и для чего оторвала меня судьба от работы, с которою я так ознакомился, совратила меня с поприща, на котором я только что начал подвизаться с честью... Служба моя во многом противна моей природе и потребностям душевным». Подобные записи не раз встречаются в дневниках Литке.

Затем ученый ненадолго выхлопотал себе, ссылаясь на семейные обязанности, право проводить часть времени дома. Это сразу вернуло Литке науке и позволило ему написать статью «О приливах в Северном Великом океане и Ледовитом море».

В 1835 г. Литке был произведен в контр-адмиралы, в 1843 г. в вице-адмиралы, а затем он получил чин адмирала.

В 1845 г. Литке выступил инициатором создания Русского географического общества, предложив царю сделать своего воспитанника Константина, уже достигшего 18-летнего возраста, президентом Общества. Литке был и составителем первой докладной записки о целях и задачах Общества. Главной задачей Общества Литке считал «Собрание и распространение как в России, так и за пределами оной возможно полных и достоверных сведений о нашем отечестве», в отношениях: географическом, статистическом и этнографическом. Литке ставил задачей Общества также распространение в нашем отечестве вместе с основательными географическими сведениями вкуса и любви к географии, статистике и этнографии.

Широкую известность получило выступление Литке на первом собрании Общества, где он изложил свои взгляды на его задачи. Составленный Литке устав Общества прямо говорил о необходимости изучать свою родину. В упомянутой речи Литке, избранный вице-президентом Общества, в частности, сказал: «Наше отечество, простираясь... по долготе... более чем на полуокружность Земли, ...представляет нам само по себе особую часть света, со всеми свойственными такому огромному протяжению различиями в климатах, отношениях геогностических, явлениях органической природы и проч. с многочисленными племенами... и т. д. и прибавим, часть света, сравнительно еще весьма малоисследованную. Такие совершенно особые условия указывают прямо, что главным предметом Русского географического общества должно быть возделывание Географии России...»

После женитьбы воспитанника Константина Литке был отпущен из дворца. В 1850 г. его назначили военным губернатором и командиром Ревельского порта.

В войне 1853-1855 гг. Литке участвовал в качестве главного командира и военного губернатора Кронштадтского порта. Составленный Литке план обороны Кронштадта и русского побережья Балтики послужил одной из основ успешной обороны на этой части фронта: более сильный англо-французский флот не посмел подойти к русскому побережью.

В годы пребывания в Ревеле и Кронштадте Литке отходил от работы в Географическом обществе, но после окончания Крымский войны вернулся и Петербург и был вновь избран вице-президентом Общества. При формальном наличии лишь «августейшего президента» – великого князя Константина это означало фактическое руководство всей сложной и многосторонней деятельностью Общества. На этом посту Литке пробыл еще 16 лет, в течение которых Общество организовало ряд блестящих экспедиций. При активной помощи и руководстве со стороны Литке готовились и осуществлялись такие прославившиеся впоследствии экспедиции, как экспедиции , Н. А. Северцова, А. Л. Чекановского, ; было положено начало замечательным работам и , развернуты интереснейшие этнографические и статистические исследования (В. И. Даля, Д. П. Журавского, И. С. Аксакова),

На этом посту Литке проявил себя как выдающийся организатор науки, содействовавший значительному росту научных музеев, существенно расширивший систему поощрения лучших научных исследований премиями, умевший воспитывать и поддерживать в Академии наук, по словам академика Струве, «дух чистой и серьезной науки».

Достигнув в 1873 г. 75-летнего возраста, Литке передал руководство Обществом молодому П. П. Семенову, который при своем избрании в вице-президенты произнес замечательную речь о заслугах Литке перед географией. П. П. Семенов сказал: «Было время, когда полный еще юношеских сил Федор Петрович, проникнутый любовью к географической науке и жаждой открытия неведомых стран, повел в первый раз свой корабль в неприветливые полярные моря и, четырекратно пробиваясь через ледяные окраины, открыл и завоевал для науки холодные прибрежья той Земли, которая только до его исследования имела право называться Новой Землей».

Говоря о кругосветном плавании Литке на «Сенявине», П. П. Семенов подчеркнул, что «исследования и открытия Федора Петровича в Беринговом море, Алеутской гряде, на прибрежье Камчатки, Чукотской земли и Америки... стяжали ему громкую славу во всем ученом мире».

Почти полная потеря зрения и слуха вынудила Литке покинуть пост президента за три месяца до своей кончины. 8 августа 1882 г. он скончался.

Имя Литке украшает карту мира в 17 местах. Этим именем названы: пролив между островами Карагинским и Камчаткой, острова в бухте Святого Лаврентия, остров в заливе Мутном, острова в архипелаге Норденшельда, банка в Белом море, остров на Земле Франца-Иосифа, мысы на Алеутских островах, на острове Врангеля, в Беринговом проливе, на юго-западном берегу Охотского моря и на северо-западном берегу Амурского залива, губа, залив, гора, полуостров и мыс на Новой Земле, течение в Баренцевом море. Советом Русского географического общества еще в 1872 г. была учреждена золотая медаль имени Литке, присуждаемая за выдающиеся работы в области географии. В морях Советской Арктики плавал ледорез, носящий славное имя Ф. П. Литке.

Литке был почетным членом ряда Географических обществ (в Лондоне, Антверпене и др.). Морской академии, Харьковского и Дерптского университетов, членом-корреспондентом Парижской Академии наук.

Список литературы

1. Биографический словарь деятелей естествознания и техники. Т. 1. – Москва: Гос. научное изд-во «Большая советская энциклопедия», 1958. – 548 с.

Зубов Н. Н. Федор Петрович Литке / Н. Н. Зубов // Отечественные физико-географы и путешественники. – Москва: Государственное учебно-педагогическое изд-во мин-ва просвещения РСФСР, 1959. – С. 204-213.

По примеру предшествующих кругосветных плаваний в состав экспедиции 1826-1829 гг. для научных исследований на побережье Берингова моря, азиатском и американском материках, а также исследований в центральной части Тихого океана (между 30° с. ш. и экватором) было снаряжено два военных корабля: шлюп «Моллер» под командованием М. Н. Станюковича и шлюп «Сенявин» под командованием Ф. П. Литке. Считалось, что Литке плавал под начальством Станюковича, по существу же он выполнял все исследования самостоятельно и независимо от последнего. Совместной эту экспедицию можно считать лишь по плаванию к местам исследования и возвращению в Петербург, но и тогда суда часто разлучались и каждый действовал по своему усмотрению, лишь придерживаясь инструктивных указаний о местах встречи.

Каждому из командиров судов были даны отдельно подробные инструкции об их самостоятельных исследованиях. Если Станюковичу предписывалось описать восточное побережье Берингова моря, т. е. побережье северо-западной Америки (от Берингова пролива до крайних южных русских поселений), и исследовать восточный сектор центральной части Тихого океана, включая Гавайские и другие острова, то Литке должен был проводить исследования в западном секторе центральной части Тихого океана и на побережье Азии (от Берингова пролива до Сахалина).

По своему научному значению плавание Литке во многом превосходит результаты исследований на судне «Моллер» под командованием Станюковича. Остановимся вначале на исследованиях, проведенных шлюпом «Сенявин» под командованием Лнтке.

Ф. П. Литке

Ф. П. Литке перед тем, как отправиться в кругосветное плавание, обладал уже незаурядным опытом вождения кораблей и научных исследований. Результаты его четырех плаваний в Северном Ледовитом океане и изучение Новой Земли были хорошо известны за пределами России.

Вполне понятны были соображения морского министерства, когда последовало назначение Литке, командиром корабля «Сенявин», отправлявшегося в кругосветное плавание. Это назначение обрадовало Литке, так как плавание открывало широкие перспективы самостоятельных научных исследований в различных областях естествознания.

В инструкции Государственного адмиралтейского департамента, данной Литке, был начертан весьма обширный план, для выполнения которого потребовалось бы еще несколько экспедиций. У берегов Азии он должен был описать, начав исследования с Берингова пролива, «земли чукочь и коряков и полуострова Камчатки», «берега Охотского моря и Шантарские острова, которые нам, хотя известны, но не достаточно описаны», описать острова Св. Матвея в Беринговом море. Особенно подробно, как указывалось в инструкции, должны быть описаны Анадырский и Олюторский заливы и изучены прилегающие к ним земли, для чего рекомендовалось посылать с корабля внутрь страны ученых-естествоиспытателей.

В Охотском море - «начать опись берега, лежащего между Сахалином и Удским острогом, включая в оную Шантарские острова», а затем отправиться к северным его берегам и описать побережье, лежащее к востоку от Охотска , и побережье Камчатки.

В зимние месяцы Литке должен был исследовать центральные районы и острова Тихого океана, включая острова Бонин-Сима, Каролинские, Марианские, Маршалловы и др. В инструкции указывалось: «Относительно занятий ваших во время зимних месяцев, которые вы должны провести в тропиках, то сие совершение предоставляется вам, приводя только вам на вид: 1) чтобы на пути осмотреть то место, в коем на некоторых картах недавно начало означать острова под именем Бонин-Сима; 2) что надлежит вам исследовать все пространство, в котором находится архипелаг Каролинских островов, начиная от островов Маршала до Пелевских островов, и простирать ваши исследования до самого экватора; острова Марианские и остров Юалан представляют вам удобные места освежения. Западнее островов Маршала не надобно вам ходить, ибо пространство, лежащее на восток от сих островов, предписано капитан-лейтенанту Станюковичу.

Ежели вы по каким-либо обстоятельствам возвратитесь одни в Россию, то желательно, чтобы вы осмотрели северную сторону Соломановых островов, потом северную сторону Новой Ирландии и Нового Ганновера и острова, лежащие в небольшом расстоянии от оных» .

20 августа 1826 г. корабли вышли в море. В Англии предстояло закупить астрономические и физические приборы, а также некоторое морское снаряжение. Пока производились эти покупки, Литке проводил исследования в Гринвичской обсерватории над явлениями земного магнитизма, знакомился с английскими учеными.

На промежуточных стоянках на побережье Бразилии и Чили долго не задерживались.

В Тихом океане, экваториальной его части, по пути в северозападную Америку Литке проводил геомагнитные наблюдения. Он установил направление магнитного экватора.

Не менее интересным для путешественников было посещение Новоархангельска в Ситкинском заливе и острова Уналашка, где также проводились экскурсии и наблюдения. Правитель Новоархангельска передал Литке хранившиеся здесь рукописи Баранова о местных жителях.

Проходя вдоль Алеутской гряды, Литке решил зайти на остров Св. Матвея, уточнить его географические координаты. Побережье острова Св. Матвея было точно нанесено Литке на географическую карту, пополнилась коллекция Мертенса и Китлица. 13 сентября 1827 г. были в Петропавловске на Камчатке. Отсюда предстояло начать исследования, предусмотренные планом экспедиции (рис. 10).

Зимой 1827/28 г. Литке решил обследовать Каролинский архипелаг. Исследование архипелага он начал с восточного острова Юалан, где был проведен ряд научных наблюдений (геомагнитные, астрономические и др.), собраны многие виды местных птиц (диких кур, кубарей, дергачей, куликов и др.), редкие экземпляры морских животных (иглохвостов, игложабров, рогоносов, краснобородок и др.). Были засушены и заспиртованы многие насекомые.

Продвигаясь от острова Юалан на запад, экспедиция описывала, уточняя географические координаты, известные острова и наносила на карту вновь открытые. Так, была открыта цепь коралловых островов, названная Литке, с согласия экипажа, островами Сенявина. Литке пытался сделать гидрографическое описание некоторых из них, но из-за недружелюбных отношений туземцев вынужден был оставить свое намерение. К тому же оставалось мало времени. Задержались на несколько дней лишь у острова Лугунор. От местных жителей узнали о названиях островов в группе, открытой Литке. На карте появились туземные названия: Пийнипет, Аир, Курубуруй, Авада и др.

От островов Сенявина отправились к известным, но не исследованным островам Лос Валиентас, входящим в Каролинский архипелаг, а затем к островам Мартлока. На последних высаживались на берег, провели гидрографическое описание гавани на острове Лугунор. Естествоиспытатели, воспользовавшись стоянкой, пополнили коллекции. В дальнейшем плавании встретили еще целый ряд островов, относящихся к группе Намолук, Аноним (Писарарр) и др. Запасы продовольствия и воды экспедиция пополнила на острове Гуахам. В Санта-Крус русских моряков встречали как давно знакомых. Здесь Литке познакомился с испанским исследователем Каролинских островов Луисом Торресом, который радушно принял Литке и предоставил в его распоряжение свой журнал с описанием быта, нравов и религии местных племен.

Литке тщательно осматривал отдельные группы островов и не пропускал ни одного, даже малозначащего. Товарищи по плаванию говорили о нем, что Литке ходит по океану, словно по своему дому. Закончив обследование Каролинских островов, экспедиция повернула к северу - к островам Бонин-Сима. Но так как они были описаны в 1827 г. капитаном Бичи, здесь не задерживались. Лето и осень 1828 г. «Сенявин» находился в северных водах Тихого океана. Выйдя из Петропавловска, Литке определял точные географические координаты полуостровов и мысов, бухт и заливов. Подробное гидрографическое описание он решил выполнить при возвращении. Несколько дней затратили на описание Карагинского острова и отыскание на нем гавани. Успешно завершив исследования, экспедиция направилась на север, где уточнила положение острова Верхотурского, который находился от острова Карагинского на расстоянии пятидесяти миль, а не пяти, как указывали карты. Описав несколько мысов азиатского побережья и миновав остров Св. Лаврентия, вошли в Берингов пролив. Отсюда в туманной дали можно было рассмотреть горы на материке Азии и Америки. Описывая побережье острова Аракамчечен и азиатское побережье, Литке нанес на карту новые бухты и проливы, отметил некоторые вершины гор. Так появились русские названия пролива Сенявина, гавань Ратманова (на острове Аракамчечен), гора Постельса (на острове Иттыгране).

Завершив опись залива Св. Креста, Литке решил исследовать устье р. Анадырь, однако наступившее резкое изменение погоды вынудило путешественников повернуть на юг. За мысом Св. Фадея нанесли на карту безымянный мыс, которому Литке дал название Наварин, а горе на нем - имя Гейдена. Через несколько дней шлюп «Сенявин» встретился в Петропавловске со шлюпом «Моллером».

На обратном пути в Европу Литке посетил северную группу Каролинских островов - острова Мурилле, Фарройлап и др. Встречавшиеся Литке малые коралловые острова также обследовались и наносились на карты. Моряков удивляло спокойствие, с каким вел Литке корабль по намеченному курсу и заносил все виденное в журнал. Были обследованы острова Могмог, Запап, Нголи, Ламониур, Эар, Фалалеп и многие другие. После отдыха и снаряжения кораблей в Маниле путешественники отправились через Зондский пролив и мимо берегов Явы в Индийский океан - и в Европу.

25 августа 1829 г. «Сенявин» возвратился в Кронштадт. Много времени и труда заняли обработка материалов и наблюдений экспедиции. Результаты ее были изложены в нескольких томах сочинений, опубликованных Литке позднее .

Рис. 10. Маршрут кругосветного плавания Ф. П. Литке на шлюпе «Сенявин» (1826-1829)

Большой интерес представляли наблюдения по зоологии и ботанике. Было собрано несколько новых видов животных (летучие мыши, тюлень, пресмыкающиеся черепокожные и др.); собрано большое количество экземпляров рыб, триста видов птиц, около семисот видов насекомых, многие из которых были мало или совсем не известны науке. Гербарий включал до 2500 явнобрачных растений (включая папоротники). Было обращено внимание на распределение растительности по странам, определяющие виды растений в той или другой стране. Горные породы, собранные со всех мест, составили до 330 образцов.

Большую роль в научных исследованиях и сборе коллекций по зоологии и ботанике в экспедиции Литке сыграли ученые-естествоиспытатели А. Ф. Пастельс, К. Г. Мертенс и Китлиц. Слава Литке как ученого росла по мере опубликования им отчетов об экспедиции. Опубликование последнего тома «Путешествия вокруг света на военном шлюпе «Сенявин» в 1826-1828 гг.» называли событием в географической науке. Его сочинение получило высшую награду Петербургской Академии наук - полную Демидовскую премию. Данными исследований Литке пользовались многие ученые, труды его были переведены на европейские языки и получили высокую оценку зарубежных ученых (А. Гумбольдт, Ж. Кювье и др.).

Результаты наблюдений Литке над постоянным маятником на огромном пространстве Земли (от 70° с. ш. до 38° ю. ш.) позволили сделать вывод о том, что Земля не представляет собой правильного эллипсоида вращения, как считалось ранее. Большой вклад в океанографическую науку представляют его взгляды о приливах и отливах, а также течениях.

Весьма значителен вклад Литке в этнографию. Он описал быт и нравы многих племен, населявших острова Тихого океана, побережья северо-восточной Азии и северо-западной Америки. Менее значительными научными результатами закончилось плавание второго судна этой экспедиции - шлюпа «Моллер» под командованием Станюковича.

Рис. 11. Путевые таблицы наблюдений над состоянием вод океана и атмосферы из сочинения Литке «Путешествие...»

Исследование на побережье Русской Америки в 1827 г. не Удалось, так как наступило осеннее время. Ветры и туманы прервали в начале гидрографическую опись у острова Унимак. После месячной стоянки в Ново-Архангельске Станюкович отплыл к Гавайским островам, где решил исследовать воды к востоку и северо-западу от островов и отыскать там значившиеся на карте и якобы открытые ранее острова.

Рис 12. График с показанием ежедневных 6-кратных наблюдении над влажностью, давлением и температурой воздуха па участке плавания от Ново-Архангельска до о. Уналашка (Литке, 1835, отд. мореход., стр. 43)

Отчета об исследованиях Станюковича на судне «Моллер» не было опубликовано, и они остались менее известными, чем исследования Литке на «Сенявине».

Высоко оценивая результаты экспедиции Станюковича и Литке, нельзя не отметить, что команды кораблей и в особенности на «Моллере» не использовали всех возможностей для выполнения своих задач. Много времени занимали стоянки в портах, задержки при плавании в тропиках, где исследования для экспедиции считались второстепенными.

Эта экспедиция, как правильно отмечал Н. Н. Зубов, безусловно, могла бы сделать по описи отечественных морей значительно больше.

Вперед
Оглавление
Назад

О пребывании на одном из Коралинских островов Литке писал: «…Трехнедельное пребывание наше на Юалане не только не стоило ни одной капли крови человеческой, но… мы добрых островитян могли оставить с прежними неполными сведениями о действии огнестрельных орудий наших, которые они почитают назначенными только для убивания птиц… Не знаю, найдется ли подобный пример в летописях раннейших путешествий в Южное море» (Ф. П. Литке. Путешествие вокруг света на военном шлюпе «Сенявин» в 1826-1829 гг.).

В первой половине XIX в. русские мореплаватели совершили более 20 кругосветных путешествий, что значительно превысило количество таких экспедиций, предпринятых англичанами и французами вместе взятыми. А некоторые русские мореходы совершили кругосветные плавания дважды и трижды. В первой русской кругосветке мичманом на шлюпе Крузенштерна «Надежда» был Беллинсгаузен, который через некоторое время первым подойдет к берегам Антарктиды. На этом же корабле совершил свое первое плавание О. Коцебу, впоследствии возглавивший две кругосветки: в 1815-1818 и в 1823-1826 гг.

В 1817 г. Василий Михайлович Головнин, уже завершивший кругосветное плавание на шлюпе «Диана», которое стало легендарным, собрался в свою вторую кругосветку. Попасть в команду знаменитого мореплавателя считалось великой честью. По рекомендации капитана 2-го ранга И. С. Сульменева, впоследствии адмирала, Головнин взял на судно в качестве начальника гидрографической службы его воспитанника, 19-летнего мичмана Федора Литке, уже успевшего принять участие в морских боях с французами и заслужить орден.

На шлюпе «Камчатка», готовившемся к выходу в кругосветное плавание, собралась замечательная компания - будущее русского флота. Литке встретился здесь с волонтером Федором Матюшкиным, бывшим лицеистом и однокашником Пушкина, будущим адмиралом и сенатором, и с младшим вахтенным офицером Фердинандом Врангелем, впоследствии знаменитым исследователем Арктики, адмиралом. В команду вошел и совсем юный гардемарин Феопемпт Лутковский, который сначала увлечется идеями декабристов, а потом станет контр-адмиралом и морским писателем. В ходе двухлетнего плавания «Камчатка» прошла Атлантику с севера на юг, обогнула мыс Горн, через Тихий океан достигла Камчатки, побывала в Русской Америке, на Гавайях, Марианах и Молукках, затем пересекла Индийский океан и, обойдя Африку, 5 сентября 1819 г. вернулась в Кронштадт.

В 1821 г. по рекомендации Головнина Литке, уже ставший лейтенантом, был назначен руководителем арктической экспедиции на бриге «Новая Земля». Экспедиция обследовала Мурманский берег, западный берег Новой Земли, пролив Маточкин Шар, северный берег острова Колгуев. Проводились астрономические наблюдения. Обработав экспедиционные материалы, Литке опубликовал книгу «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан на военном бриге “Новая Земля” в 1821-1824 годах». Этот труд был переведен на несколько языков и принес автору заслуженное признание в научном мире. Карты, составленные экспедицией, служили морякам на протяжении века.

В 1826 г. капитан-лейтенант Литке, которому в то время не было еще и 29 лет, принял командование шлюпом «Сенявин», построенным специально для новой кругосветки. В августе того же года корабль вышел из Кронштадта в сопровождении второго шлюпа «Моллер», которым командовал М. Н. Станюкович (отец известного писателя). Согласно инструкции, экспедиция должна была произвести опись берегов Охотского и Берингова морей, а также Шантарских островов и осуществить исследования в Русской Америке. В зимнее время ей предстояло вести научные изыскания в тропиках.

Шлюп Станюковича оказался значительно быстроходнее «Сенявина» (почему-то в большинстве русских кругосветных экспедиций пары комплектовались из кораблей с существенно различавшимися ходовыми качествами), и второму пришлось все время догонять первый, главным образом на стоянках в портах. Почти сразу же корабли разлучились и далее совершали плавание в основном по отдельности.

После остановок в Копенгагене, Портсмуте и на Тенерифе «Сенявин» пересек Атлантику и в конце декабря прибыл в Рио-де-Жанейро, где уже стоял «Моллер». В январе 1827 г. шлюпы вместе направились к мысу Горн. Обогнув его, они попали в жестокий шторм - один из тех, которые, похоже, специально поджидают корабли, входящие в Тихий океан, - и вновь потеряли друг друга. В поисках «Моллера» Литке зашел в бухту Консепсьон, а затем в Вальпараисо. Здесь корабли и встретились, но Станюкович уже отправлялся на Камчатку, транзитом через Гавайские острова.

Литке же остановился в Вальпараисо. Там он проводил магнитные и астрономические наблюдения, а натуралисты экспедиции совершали экскурсии по окрестностям и собирали коллекции. В начале апреля «Сенявин» отправился на Аляску. До Новоархангельска добрались 11 июня и пробыли там больше месяца, ремонтируя шлюп, собирая коллекции, занимаясь этнографическими изысканиями. Затем экспедиция обследовала острова Прибылова и произвела съемку острова Святого Матвея. В середине сентября «Сенявин» пришел на Камчатку, где экспедиция в ожидании почты оставалась до 29 октября, изучая окрестности.

Двинувшись на юг, в конце ноября Литке достиг Каролинских островов. В самом начале 1828 г. экспедиция открыла доселе неизвестную часть этого огромного архипелага, назвав ее в честь своего корабля островами Сенявина. Затем шлюп зашел на Гуам и другие Марианские острова. Постоянно велись гидрографические работы; Литке, сверх того, выполнял астрономические, магнитные и гравиметрические измерения. На островах натуралисты продолжали пополнять свои коллекции. В конце марта шлюп отправился на север, к островам Бонин (Огасавара). Моряки обследовали их и подобрали двух англичан, потерпевших крушение. В начале мая Литке взял курс на Камчатку.

В Петропавловске простояли три недели, а в середине июня началась вторая северная кампания Литке. «Сенявин» проводил гидрографические исследования в Беринговом море. Продвигаясь на север, экспедиция определила координаты точек камчатского побережья, описала остров Карагинский, затем направилась в Берингов пролив и определила координаты мыса Восточный (ныне мыс Дежнёва). Работы по описи южного побережья Чукотки пришлось прервать в связи с неблагоприятной погодой. В конце сентября «Сенявин» вернулся на Камчатку, а через месяц вместе с «Моллером» вышел в Тихий океан.

В начале ноября корабли вновь разлучил шторм. Условленное место встречи находилось в Маниле. Перед тем как двинуться к Филиппинам, Литке решил еще раз зайти на Каролинские острова. И снова удачно: ему удалось открыть несколько коралловых атоллов. После этого он направился на запад и 31 декабря подошел к Маниле. «Моллер» уже был там. В середине января 1829 г. шлюпы двинулись на родину, прошли Зондским проливом и 11 февраля оказались в Индийском океане. Затем их пути снова разошлись: «Моллер» отправился в Южную Африку, а «Сенявин» к острову Святой Елены. Там в конце апреля шлюпы воссоединились, а 30 июня вместе достигли Гавра. Отсюда Станюкович взял курс прямо на Кронштадт, а Литке еще зашел в Англию, чтобы проверить инструменты в Гринвичской обсерватории.

Наконец 25 августа 1829 г. «Сенявин» прибыл на кронштадтский рейд. Он был встречен пушечным салютом. Сразу после возвращения Литке произвели в капитаны 1-го ранга.

Эта экспедиция, продлившаяся три года, стала одной из самых плодотворных в истории мореплавания, и не только российского. Были открыты 12 островов, исследовано на значительном протяжении азиатское побережье Берингова моря и ряд островов, собраны богатейшие материалы по океанографии, биологии, этнографии, составлен атлас из нескольких десятков карт и планов. Большой интерес у физиков вызвали опыты Литке с постоянным маятником, в результате которых была определена величина полярного сжатия Земли, и измерения магнитного склонения в различных точках мирового океана. В 1835-1836 гг. Литке опубликовал трехтомное «Путешествие вокруг света на военном шлюпе “Сенявин” в 1826-1829 гг.», переведенное на несколько языков. Оно было удостоено академической Демидовской премии, а Литке избран членом- корреспондентом Академии наук.

Однако путешествие Литке на «Сенявине» стало для него последним - против его собственной воли. В 1832 г. император Николай I назначил офицера и ученого воспитателем своего второго сына Константина. Литке оставался при дворе в качестве воспитателя 16 лет. Он не был рад этой высочайшей милости, но ослушаться не посмел. Именно в эти годы Федор Петрович Литке сделался одним из основателей Русского Географического общества (наряду с моряком Врангелем и академиками Арсеньевым и Бэром) и был избран его вице-председателем, тогда как почетным председателем стал великий князь Константин Николаевич, воспитанник Литке. К слову, он был толковым морским офицером и дослужился до адмирала, сыграл видную роль в проведении либеральных реформ в России, а в 1861 г. стал председателем Государственного совета. Неплохое воспитание.

В 1850-1857 гг. в географической деятельности Литке наступил перерыв. В это время он был командиром Ревельского порта, а затем Кронштадтского. На его плечи легла организация обороны Финского залива от англичан и французов в ходе Крымской войны (1854-1855 гг.). За блестящее выполнение этой задачи Литке получил чин адмирала и был назначен членом Государственного совета, а в 1866 г. получил графский титул. В 1857 г. Литке снова был избран вице-председателем Общества; его заместителем стал Петр Петрович Семёнов-Тян-Шанский. Достижения отечественной географии в значительной мере связаны с деятельностью Общества и не в последнюю очередь с умением Литке и его преемников привлекать к своим предприятиям талантливую молодежь. В 1864 г. Литке занял пост президента Академии наук и параллельно до 1873 г. продолжал руководить Географическим обществом.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

Главный герой

Федор Петрович Литке, русский мореплаватель, географ

Другие действующие лица

Мореходы В. М. Головнин, М. Н. Станюкович, Ф. П. Врангель; Великий князь Константин Николаевич; географы К. И. Арсеньев, К. М. Бэр, П. П. Семёнов-Тян-Шанский

Время действия

Маршрут

Вокруг света с востока на запад

Цели

Описание дальневосточных берегов России, исследования в Русской Америке и в тропической области Тихого океана

Значение

Исследовано азиатское побережье Берингова моря, собраны богатейшие научные материалы, определена величина полярного сжатия Земли, открыты 12 островов

ЛИТКЕ Федор Петрович (1797-1882)

ФЕДОР ПЕТРОВИЧ ЛИТКЕ - ЕГО ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

/1797-1882 гг./

Граф Федор Петрович Литке (Friedrich Benjamin von LUETKE, 17.09.1797-08.08.1882) прочно вошел в историю русской науки и культуры. Он был авторитетным мореплавателем, блестящим географом-гидрографом, подарившим русской и мировой географии исследования Новой Земли, Берингова моря, Камчатки, Каролинского и Марианского архипелагов, островов Бонин-Сима; основателем, организатором и многолетним руководителем Русского Географического общества, его почетным членом; президентом Российской Академии Наук; наконец, адмиралом русского флота и крупным государственным деятелем.

Особенно многим ему обязана русская география. Его замечательные по тому времени географические и гидрографические исследования и картографические работы, многочисленные, лично им произведенные, очень точные астрономические, магнитные и гравиметрические наблюдения и измерения доставили ему мировую славу и подняли авторитет русской науки. Но исключительное значение для будущего развития и процветания русской географии имело основание, главным образом по его инициативе, Русского Географического общества, которое под его многолетним руководством превратилось в своеобразную русскую академию географических наук.

Его прекрасные отчеты о совершенных им экспедициях имели огромный успех и были переведены на многие европейские языки. Помимо крупного географического значения они обладают незаурядными литературными достоинствами. Его рассказы о событиях, характеристики виденного, найденного, измеренного написаны прекрасным образным языком и оказали несомненное влияние на такого мастера русского слова, каким был И.А. Гончаров. Многие страницы географических описаний в широко известной книге Гончарова "Фрегат Паллада" напоминают стиль Литке. Эти свойства речи Литке можно отметить и в его устных выступлениях, всегда простых, ясных, благородных.

О предках Федора Петровича Литке известно немного. В Ленинграде в архиве Географического общества Союза ССР хранится рукопись, написанная правнуком Федора Петровича капитаном III ранга Николаем Федоровичем Литке, преподавателем Военно-морской медицинской Академии. Она составлена на основании опубликованных материалов, семейных документов и семейных преданий, В ней сообщаются сведения о роде Литке. Некоторыми ее данными мы будем пользоваться в дальнейшем изложении.

Дед Федора Петровича - Иван Филиппович Литке(правильно - Иоганн Филипп Литке), выходец из Германии (правильно - из немцев Эстляндии), приехал в Россию, в Петербург, по-видимому, в 1735 году. Он был приглашен по контракту на 6 лет конректором академической гимназии. Уже в 1736 г. Иоганн становится ректором Petrischule, а год спустя переходит на должность помощника пастора в церковь Св. Анны. Вследствие раздоров между прихожанами был устранен от этой должности юстиц-конректором лифляндского департамента, а в 1738 г. уехал в Швецию. Позднее он возвращается в Москву через Польшу и единогласно избирается пастором в новой немецкой общине Москвы. Это произошло в 1744 г. Известно также, что Иоганн Филипп Литке содержал школу, в которой учился немецкому языку Г.А. Потемкин. Он был ученым богословом, лютеранским пастором. И.Ф. Литке несомненно был незаурядным человеком, но обладал неспокойным, неуживчивым и тяжелым характером: он часто менял место службы, переезжал из города в город; умер он в 1771 году от чумы в Калуге, куда выехал вместе со своим семейством. У Ивана Филипповича было пять человек детей - четверо сыновей и одна дочь. Будущий отец Федора Петровича, Петр Иванович, родился в 1750 году; он был вторым сыном.

Петр Иванович Литке (Peter August LUETKE, 16.02.1750 - 04.03.1808) получил неплохое по тому времени образование и воспитание. Он полностью обрусел и считал себя москвичом. Сначала Петр Иванович был военным; он принимал участие в битвах при Ларге и Кагуле в русско-турецкой войне 1768-1774 гг. и служил адъютантом у князя Н.В. Репнина, крупного екатерининского вельможи, управляя его ветлужскими имениями (1781-1782). В 1794 г. П.И. Литке был определен на службу в Гродно членом верховного литовского правления, но затем перешел в таможенное ведомство, принимал участие в выработке нового таможенного тарифа, а в 1797 г. был назначен инспектором петербургской и кронштадтской таможен. На этом посту П.И. Литке и умер в 1808 году, будучи статским советником, членом коммерц-коллегии и бароном. Его второй женой была Анна Ивановна фон Литке, урожденная Энгель (Anna Dorothea von LUETKE, geb. Engel, 02.01.1760 -17.09.1797).

Детей у Петра Ивановича было много. Старший сын Евгений (Eugen Johann von LUETKE, 1785 - 07.06.1830) родился в 1785 г., затем в 1789 г. родилась дочь Наталья, в 1793 г. дочь Анна, в 1795 г. дочь Елизавета и в 1797 г. сын Федор. Кроме того от первого брака у Петра Ивановича была дочь Анна, в замужестве Гирс (1777 - 1835), а от второго - сын Александр (07.12.1798 - 26.03.1851) и еще двое детей.

В своей автобиографии Федор Петрович пишет:

"...приближался первый и несчастнейший час моей жизни. 17 сентября 1797 года сделался я убийцею моей матери. Появление мое на свете пережила она не более двух часов...".

Это произошло в Петербурге.

Оставшийся с кучей маленьких ребят еще далеко не старый вдовец, стремясь как-нибудь наладить семейную жизнь, женился вторично, но неудачно. Новая молодая жена отравила его последние годы жизни, а Федору Петровичу стала злой, жестокой мачехой. Один за другим появились еще трое детей, и для Федора Петровича дома места не оказалось. Маленького семилетнего мальчика отдали в пансион некоего Майера, где и обучение и воспитание велись более чем примитивно. Через три года, в 1808 году, Петр Иванович умер, и десятилетнего Федора Петровича взял к себе его дядя, действительный тайный советник, член Государственного Совета и директор Департамента польских дел Федор Иванович Энгель (Theodor von ENGEL, 20.12.1769 - 09.03.1837), человек состоятельный, но безалаберный (по свидетельству, очевидно со слов Федора Петровича, его друга известного полярника Ф.П. Врангеля. Он практически оставил племянника на произвол судьбы. В доме дяди была обширная библиотека. В ней были и классики XVIII столетия и, в соответствии со вкусами того времени, книги более чем неподходящие для чтения десяти-двенадцатилетнего мальчика.

Чрезвычайно любознательный, Федор Петрович, забираясь в эту библиотеку, поглотил множество книг... Как он сам говорил впоследствии, от этого беспорядочного чтения без всякого руководства в его голове образовался хаос, и вычитанные сведения только постепенно в дальнейшем, при более сознательном самообразовании, улеглись в настоящую систему.

В своей автобиографии Ф.П. Литке пишет:

"...Вот отрок, не знавший никогда ласк, на одиннадцатом году лишающийся отца; круглый сирота, остающийся без призора, без всякого воспитания и учения, в самые опасные годы юношества окруженный примерами разврата, самых грубых нравов и всякого соблазна, Что по всей вероятности должно было выйти из этого несчастного? Не должен ли он был погибнуть в бездне невежества и разврата? И что же? Этот мальчик во всю свою жизнь не имевший ни одного порядочного учителя, делается под старость президентом Академии Наук".

Конечно, начало жизни Федора Петровича не предвещало для него ничего хорошего, и, глядя на нее, тогда нельзя было представить себе, как она продолжится и чем закончится.

Особенно грустно и более чем неприглядно было детство Федора Петровича. Как он пишет сам, оно "не оставило во мне ни одного приятного воспоминания..." "не знать ласк матери есть уже большое несчастье. Но меня, кроме бабушки, никогда никто не ласкал...".

Но и от нее он был удален в семилетнем возрасте...

Просвет в тяжелой жизни юного Федора Петровича наступил в 1810 году, когда его сестра Наталья, бывшая старше его на восемь лет, вышла замуж за капитан-лейтенанта флота И.С. Сульменева (1771 - 22.05.1851, Царское Село), который принял в нем участие.

В доме Сульменевых, помимо дружеского доброжелательного отношения, тринадцатилетний мальчик встретил морскую среду и постоянные разговоры о море, о жизни на корабле. Все это естественно увлекло его, и по ходатайству И.С. Сульменева он в 1812 году поступает во флот волонтером в команду под начальством своего зятя.

В 1813 году Федор Литке на галете "Аглая" участвовал в трех сражениях при осаде Данцига. В боевой обстановке он обнаружил находчивость, самообладание, смелость и, как тогда было принято говорить, "отличился". Его произвели в мичманы и наградили офицерским боевым орденом Анны четвертой степени. В 1817 году двадцатилетний талантливый юноша, уже обративший на себя внимание, получает назначение в "большой вояж" на шлюпе "Камчатка" под командованием ставшего к тому времени знаменитым Василия Михайловича Головнина (08.04.1776 - 29.06.1831), бывшего кумиром морской молодежи.

В.М. Головнин был действительно яркой, выдающейся личностью. Он родился в 1776 г., воспитывался в морском кадетском корпусе, затем плавал на судах военного флота, принимал участие в боевых операциях в Балтийском море и у берегов Голландии, некоторое время служил в английском военном флоте под начальством самого знаменитого адмирала Нельсона, английского национального героя.

В 1807 году В.М. Головнин был назначен начальником научной экспедиции, которая была отправлена на небольшом шлюпе "Диана" для изучения Тихого океана. За год перед этим вернулась из трехлетнего первого русского кругосветного путешествия экспедиция Крузенштерна и Лисянского. Они шли к тогдашним северо-американским владениям России вокруг мыса Горн. Головнину было дано задание идти туда вокруг мыса Доброй Надежды для того, чтобы можно было сравнить оба варианта пути и определить, какой из них более выгодный. Международная обстановка в то время была исключительно напряженной и сложной. Наполеон достиг вершины своего могущества и по Тильзитскому миру принудил Россию примкнуть к направленной против Англии системе континентальной блокады. Англия в ответ на это разорвала с нами отношения. Последнего обстоятельства Головнин не знал и решил зайти в Капштадт (Кейптаун). Там он встретился е неожиданной крупной неприятностью. Английские власти Капштадта приказали арестовать "Диану" и объявили всех русских военнопленными.

Однако то обстоятельство, что в свое время Головнин был на английской службе под начальством самого Нельсона облегчило положение экипажа "Дианы". Ему было позволено остаться на своем корабле, но почти все паруса были убраны, продовольствие было оставлено в небольшом количестве, и около "Дианы" находились английские суда. Тем не менее Головнин решил попытаться бежать из плена, что ему и удалось вечером 15 мая 1808 года во время тумана и дождя. Через четыре месяца Головнин добрался до Камчатки. После этого он в течение двух лет занимался изучением Камчатки, северо-западных берегов Америки, Курильских и Шантарских островов. В 1811 году он зашел на японский остров Кунашир, высадился на берег и был японцами вероломно захвачен в плен вместе с двумя офицерами и четырьмя матросами. Попытка бегства была на этот раз неудачна, и Головнин с товарищами был отпущен на свободу только через 2 года 3 месяца. В 1814 году, ровно через семь лет, "Диана" вернулась в Петербург. Головнин написал "Записки флота капитана Головнина о приключениях его в плену у японцев в 1811, 1812, 1813 годах с приобщением замечаний его о Японском государстве и народе". СПб., 1816 год.

Эта книга имела огромный успех, была переведена почти на все европейские языки. Естественно, что имя Головнина у морской молодежи не сходило с языка, а он сам возносился ею на пьедестал романтического героя. Уйти с таким человеком в "дальний вояж", быть под его непосредственным начальством каждый день, конечно, воспринималось молодым талантливым мичманом Литке как исключительное счастье. Будущее показало, что это действительно так и было. В те времена каждое кругосветное плавание сулило и неожиданные открытия и опасные приключения и тяжелую борьбу со стихиями. В этих условиях суровая, но просвещенная школа такого авторитетного многоопытного начальника, прекрасного моряка и неплохого исследователя, каким был Василий Михайлович Головнин, сыграла огромную роль в формировании личности и характера Литке. В этом же плавании завязалась и его дружба с Ф.П. Врангелем (29.12.1796 - 25.05.1870). В своей автобиографии, написанной в 1868 г. Литке пишет по этому поводу:

"...Для меня было большим счастьем найти такого товарища: одинакие лета, одинакое направление скоро нас сблизили и положили основание дружбе, более полувека продолжающейся...".

В этом своем втором кругосветном путешествии Головнин отправился вокруг мыса Горн. Побывав в русской Америке, "Камчатка" зашла на Сандвичевы (Гавайские) о-ва, а затем Марианские и Моллукские и, наконец, вокруг мыса Доброй Надежды с заходом на о-в Св. Елены, где в то время находился в заключении Наполеон, осенью 1819 года вернулась в Кронштадт.

Это плавание превратило Литке в опытного просвещенного мореплавателя. Он ушел юным неопытным мичманом, а вернулся зрелым лейтенантом, умеющим самостоятельно командовать и не теряться в ответственные или трудные моменты.

Для того, чтобы оценить это, надо иметь в виду, что морское дело всегда было одной из наиболее сложных отраслей военного дела вообще. Невежда не может быть хорошим морским офицером. Это положение было также справедливым и во времена парусного флота; поэтому превращение Литке в хорошего морского офицера означало, что он овладел основами точных наук, приложением которых являются и морские науки.

Если мы вспомним, как прошло детство Литке, то необходимо сразу же признать, что в очень короткий срок, параллельно службе, он сумел восполнить основные пробелы своего более чем скудного образования. Такой результат тем более изумителен, что точные науки (математика, механика, астрономия, физика), без которых нельзя справиться с морским делом, требуют систематического изучения их, а это без руководства обычно осуществляется с большим напряжением.

В шестнадцать лет Литке участвовал в трех сражениях и за "отличную" храбрость получил военный орден Анны 4-й степени. У многих закружилась бы голова от таких успехов. Даже в первое время своей мичманской жизни, когда по тогдашним традициям следовало прежде всего "перебеситься", Литке все свои досуги отдавал ученью. То же было и в плавании на "Камчатке". Конечно, не малую роль играли непосредственное воздействие и общая школа Василия Михайловича Головнина, из которой, кроме Литке, вышел еще Ф.П. Врангель, но больше всего своими успехами Литке обязан самому себе, и это несомненно видел В.М. Головнин, давший Литке блестящую характеристику, как прекрасному моряку, полюбившему море и морскую службу, умеющему владеть собою, решительному и смелому в минуты опасности, хорошему товарищу. Люди неуживчивые, с плохим, вздорным характером, трудны везде, на корабле же во время плавания они недопустимы. Литке показал, что он в те жестокие времена умел обращаться с командой, не прибегая к суровым мерам воздействия.

В.М. Головнин все это высоко оценил, и в 1821 году по его рекомендации Ф.П. Литке, двадцатичетырехлетний лейтенант, получает ответственное назначение начальником экспедиции для описи Новой Земли.

Для того, чтобы оценить объем и трудности этой задачи, посмотрим, что в то время было известно о Новой Земле.

В начале XIX столетия картографическая изученность Новой Земли была более чем примитивна. Работы Великой Северной Экспедиции (1734 - 1743 гг.) ее совсем не коснулись. По существу со времени Баренца, побывавшего у берегов Новой Земли в 1594-1595 гг. и давшего довольно обширный и более или менее достоверный, картографический материал до работ Розмыслова в 1768-1769 гг. почти ничего больше сделано не было. Экспедиция штурмана Розмыслова была первой научной экспедицией, снаряженной специально для изучения и описи Новой Земли. Она не только произвела съемку Маточкина Шара, но и собрала интересные сведения о природе новоземельских о-вов. Штурман Поспелов в 1807 году своей описью затронул небольшой участок побережья от Костина Шара до Маточкина Шара. Имелись еще рукописные наброски некоторых промышленников. Баренц описал западное побережье от Саханиных островов до мыса Желания и даже по восточному берегу до Ледяной гавани. О восточном побережье имелись только смутные представления на основании рассказов промышленников. Савва Лошкин побывал там около 1760 года.

Было очевидно, что без новых больших работ построить достаточно точную карту Новой Земли, нельзя. Поэтому в 1819 году была создана специальная экспедиция во главе с лейтенантом А.П. Лазаревым. Инструкция, данная Лазареву, ставила перед ним задачу описать в одно лето всю Новую Землю и о-в Вайгач и кроме того определить географические координаты Канина Носа и о-ва Колгуева. Объем этих заданий показывает, насколько туманны в то время были представления о характере плавания в ледовых условиях, о режиме льдов, о методах и объеме гидрографических работ в такой обстановке, о режиме жизни и работы команды, о требованиях к кораблю и т. д.

Экспедиция закончилась полной неудачей. Лазарев даже ни разу не высаживался на Новой Земле и ограничился лишь крейсированием около ее берегов. Некоторые привезенные им сведения впоследствии оказались грубо ошибочными. Например, он считал, что высота прилива у берегов Новой Земли может доходить до 16 метров, когда на самом деле она достигает лишь 1-2 метров. По возвращении в Архангельск оказалось, что более половины команды больны цингой, а трое в дороге умерло. Лазарев это приписывал "сырости и густоте атмосферы",

Если до экспедиции Лазарева трудности плавания и работы в ледовых условиях, как показывает данная ему инструкция, недооценивались, то после ее неудачи их стали преувеличивать.

После провала экспедиции Лазарева начальником новой Новоземельской экспедиции по рекомендации В.М. Головнина был назначен молодой 24-летний лейтенант Федор Петрович Литке. В инструкции, которую он получил, ему для начала ставились довольно скромные задачи. Печальный опыт инструкции, данной Лазареву, явно был учтен. В инструкции, в частности, было сказано:

"...Цель препоручения Вам делаемого не есть подробное описание Новой Земли, но единственно обозрение на первый раз берегов оной и познание величины сего острова, по определению географического положения, главных его мысов и длины пролива, Маточкиным Шаром именуемого - буде тому не воспрепятствуют льды или какие другие важные помешательства..."

"...судя по состоянию судна и здоровья экипажа, можете пробыть у Новой Земли, пока время позволит, а потом возвращаться в Архангельск..."

"...ни в коем случае не должно вам оставаться там на зимовку...".

Для экспедиции был построен специальный бриг "Новая Земля", грузоподъемностью в 200 тонн, длиной 24,4 метра, шириной 7,6 метра и с осадкой 2,7 метра. Бриг имел сплошной набор, т. е. шпангоуты его были поставлены вплотную друг к другу, щели были проконопачены, а подводная часть скреплена и обшита медью. В случае вынужденной зимовки судно могло ее выдержать. Все необходимое было запасено на 16 месяцев. Считалось, что экспедиция хорошо снабжена приборами и инструментами. Она имела компасы, лаги, склянки (песочные часы), хронометры, медные секстаны Кука, деревянные секстаны, ртутный барометр, три термометра и один инклинатор. Как скромны в этом отношении были тогдашние требования!

Бриг вышел в море 27 июля 1821 года. Этим было положено начало замечательным четырехлетним работам Ф.П. Литке, обеспечившим начало его мировой известности. Подробности четырехлетней деятельности экспедиции читатели найдут в предлагаемой книге, мы не будем на них останавливаться, и ограничимся только общей оценкой результатов. Работы первого года были по существу только рекогносцировкой, во время которой Литке знакомился с общими условиями плавания и работы и проверял морские качества корабля. Не обошлось и без опасных положений. 31 июля 1821 года, лавируя к северу от острова Моржовца, бриг "Новая Земля" сел на мель, которая с тех пор носит имя Литке.

И корабль, и Литке, и команда прекрасно выдержали неожиданный экзамен: "Новая Земля" со следующим приливом вышла на большие глубины. 30 августа очень серьезный шторм также доказал высокие морские качества брига, его командира и команды.

Непосредственные научные итоги первого года были не велики, но они имели огромное значение для Литке, который ознакомился с обстановкой плавания и работы в арктических условиях, освоился с нею и убедился в прекрасных качествах корабля и команды.

Посадка на мель при выходе из Белого моря в океан и длительное лавирование против неблагоприятных северных ветров позволили убедиться в ряде неточностей и ошибок на картах Белого моря, особенно в воронке. Так, например, оказалось, что долгота Канина Носа была дана с ошибкой в 1 1 / 2 градуса, и расстояние Святой Кос - Канин Нос считалось на 30 миль больше действительного.

При составлении плана работ экспедиции на 1822 год был использован опыт 1821 года. До начала августа было предложено произвести опись некоторых рейдов по Мурманскому берегу; что же касается работ у Новой Земли, то по существу осталась прежняя инструкция. Было прибавлено пожелание обогнуть Новую Землю с севера из Карского моря, пройдя в него через Маточкин Шар. Кроме того было рекомендовано помимо гидрографических работ произвести наблюдения

"...вообще о всем том, что служит к распространению познаний человеческих...".

К имеющемуся набору инструментов были прибавлены: ареометр, телескоп и механический лаг.

С 9 июля по 17 августа были выполнены все намеченные для Мурманского побережья работы, и сразу же пошли к Новой Земле. По дороге установили, что мифический остров Витсена, якобы лежащий в 160 милях к западу от Новой Земли, не существует.

20 августа подошли к Новой Земле. Льдов не было. В тумане прошли мимо входа в Маточкин Шар, и Литке решил продолжать путь к северу, рассчитывая описать Маточкин Шар на обратном пути.

23 августа увидели мыс, покрытый снегом и круто обрывающийся в море. Берег после мыса заворачивал к юго-востоку, широта его была 76°34", и Литке принял его за мыс Желания. В действительности это был мыс Нассау. Льды не позволили идти дальше, и Литке не обнаружил своей ошибки.

29 августа бриг "Новая Земля" вошел в Маточкин Шар. Считая, что время позднее, Литке ограничился определением географических координат западного входа в пролив; при этом широта оказалась на 20" меньше данной Розмысловым.

Выйдя из Маточкина Шара 2 сентября, Литке пошел к югу, производя опись до южного Гусиного Носа. Начавшийся шторм заставил прекратить работы, и 12 сентября пошли в Архангельск.

Работы 1822 года прошли в основном удачно. Был выполнен план мурманских работ, описан берег Новой Земли от горы Первоусмотренной до мыса Нассау и к югу от Маточкина Шара до Южного Гусиного Носа. Успех второго года побудил продолжать работы и в 1823 году. Также в начале навигации нужно было работать на Мурмане, а затем идти к Новой Земле и кроме того осмотреть о-в Вайгач, Карские ворота и Югорский шар.

30 июля работы по Мурманскому берегу были закончены, и бриг направился к Новой Земле. Пришлось много лавировать, но Литке уверенно вывел судно к Гусиной Земле. От Северного Гусиного Носа Литке сразу пошел на север. Ему очень хотелось проверить прошлогоднее определение, как он считал, мыса Желания.

Придя на место, Литке убедился в своей ошибке. Попутно Литке проверил бывшую с ним карту Баренца из голландского атласа 1664 года и констатировал ее сходство с действительностью. Самое большое расхождение было найдено для Сухого мыса, который был положен Баренцом на 20" западнее действительного.

Встретив у мыса Нассау опять льды, Литке повернул к югу и 18 августа был в Маточкином Шаре. За шесть дней была произведена опись всего пролива со шлюпок. Карта Розмыслова оказалась достаточно близкой к истине. Длина пролива по Розмыслову отличалась от определенной Литке на три мили.

Из Маточкина Шара Литке пошел к югу и 31 августа дошел до Кусовой Земли, закончив таким образом опись западного берега до самой южной оконечности. Карские ворота были чисты ото льда. Однако Литке, связанный инструкцией, запрещавшей ему зимовку, не рискнул войти в Карское море.

Он пишет, что

"...неожиданная безледность Карского моря представляла по-видимому удобный случай осмотреть восточные берега Новой Земли, кроме одного кормщика (т. е. Саввы Лошкина. - Б. О.) никем еще доселе невиданные...".

"Предприятие сие было очень заманчиво, но я не знал, благоразумно ли будет на оное покуситься. Нельзя было почти сомневаться, что причиною отсутствия льдов единственно вестовые ветры, сряду несколько дней дувшие и что с первым ветром с противной стороны возвратятся они опять...".

Следует отметить, что из этих слов ясно, насколько уже Литке понимал и чувствовал динамику режима льдов арктических морей. Боясь быть прижатым льдами к берегу и быть вынужденным к зимовке, Литке не пошел в Карское море.

Дул крепкий северо-западный ветер, разведший крупную волну. Цвет морской воды изменился на мутно-зеленый, что заставляло предполагать малые глубины. Однако лот показывал глубины больше 30 метров, а лоцман утверждал, что в этом районе банок нет. Скоро глубина увеличилась до 60 метров. Но вдруг судно ударилось сначала носом, а затем кормой. Лот показал глубину в 4 1/2 метра. Удары о камни следовали один за другим, скоро вышибло руль из петель, сломав его верхний крюк, кругом плавали обломки киля, корабль трещал при каждом ударе. Гибель казалась неизбежной.

Однако исключительная прочность судна спасла его. Огромные волны приподнимали "Новую Землю" и постепенно продвигали вперед. В конце концов она сошла с камней. С огромным трудом удалось навесить руль. Повреждения судна были так серьезны, что Литке решил возвращаться в Архангельск. Очевидно, что если бы не было сплошного набора, о котором я говорил выше, описывая судно, гибель судна была бы неизбежна. И вот, на полуразбитом судне, подойдя к острову Колгуеву, Литке описывает его северный берег и определяет географические координаты самой северной точки. Такова была жажда исследований и получения новых результатов!

В Белом море разыгрался шторм и, как говорит Литке, "одна роковая волна ударила в слабо державшийся руль наш, - и мы остались игралищем волн в полном смысле этого слова...".

Снова навесить руль было во время шторма невероятно трудно. Прекрасная выучка команды и ее героизм позволили это сделать, и 12 сентября "Новая Земля" пришла в Соломбалу, где ее ввели в речку Соломбалку и там повалили на бок. Повреждения оказались чрезвычайно серьезными, обшивки и киля на корме практически не было.

Успехи третьего года экспедиции, несмотря на аварию, были значительными. Помимо описи берегов Новой Земли, Маточкина Шара, о-ва Колгуева и астрономических определений, Литке в нескольких местах произвел магнитные наблюдения.

Оценивая итоги трехлетних работ, Литке пишет:

"...В первые три экспедиции совершено было, по-видимому, все то, что возможно совершить у берегов Новой Земли на мореходном судне, снабженном не для зимовки: западные и южные берега, равно как и пролив Маточкин, были описаны; двухлетнее покушение проникнуть к северному берегу было неуспешно, по причине сплошных льдов в той стороне; осмотреть восточный берег с мореходного судна был мало надежды по причине льдов же, кои, по всем известиям, почти никогда того берега не оставляют. Но ни известия сии, с одной стороны, ни же двухлетний опыт с другой, не могли еще служить доказательством физической невозможности хотя временного освобождения берегов сих от льда, Тем более, что мы, находясь в прошлом году в Карских воротах, не видели никаких признаков близости его; и потому правительство положило сделать еще один опыт для довершения начатого обозрения той страны...".

Новая инструкция по сравнению с прежними была конкретней: она указывала не только задачу, но и способы и средства для их выполнения. В частности говорилось, что для описи восточного берега можно или выйти из Маточкина Шара на шлюпах или байдарах в период, когда сильные западные ветры отожмут лед от берега, или же начать описи с юга из Карских ворот и при благоприятных ледовых условиях описать и южные берега Карского моря с островом Белым до Обской губы.

В 1824 году плавание начали 30 июля и 5 августа подошли к Новой Земле на широте 74°30", т. е. у полуострова Адмиралтейства.

Движение на север было преграждено льдом. Литке пошел на запад вдоль кромки льда, чтобы проникнуть на север возможно далее. Это не удалось. Обстановка была трудной и непривычной.

Также не слишком удачными оказались и работы у острова Вайгач. Таким образом, итоги четвертого года экспедиции были не велики, если не считать изучения ледовой обстановки.

Этим работы Литке у Новой Земли и закончились. Литке не был дальше мыса Нассау. Убедившись в достаточно большой точности карты Баренца, он взял с нее участок берега от мыса Нассау до мыса Желания. Впоследствии оказалось, что координаты мыса Желания не

т. е. мыс Желания был помещен Литке по данным Баренца на 9° восточ нее... Восточный берег остался не описанным. Литке полагал, что восточный берег южного острова легко описать с берега, двигаясь на оленях, или с судна, которое, находясь в Маточкином Шаре, должно выждать благоприятные ледовые условия в западной прибрежной части Карского моря. Опись восточного берега северного острова Литке считал возможным провести с моря, имея два специально построенные судна, которые могли бы входить в лед и не бояться зимовки.

Строгие инструкции, полученные Литке, запрещали ему оставаться на зимовку, вследствие чего некоторые представлявшиеся ему возможности поработать в Карском море оказались неиспользованными.

Картами Литке полярные мореплаватели пользовались в течение целого столетия. Работы Пахтусова, Цивольки и Моисеева пополняли ее в деталях, так как проведенная Литке опись с судна давала общую картину без этих деталей.

Через два года по окончании работ, в 1826 году, Литке закончил книгу "Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан, совершенное на бриге "Новая Земля" в 1821-1824 годах", изданную в 1828 году. Она была переведена на немецкий язык и издана в Берлине в 1835 году. В предисловии к этому изданию переводчик путешественник Эрман пишет:

"...При съемке и описании всех достигнутых им (Литке) пунктов Ледовитого океана он настолько превзошел всех своих предшественников научным тщанием и беспристрастием своих суждений, что эти работы нельзя пройти молчанием ни в истории мореплавания, ни в истории географии...".

Огромное количество данных, содержащихся в книге, блестящее изложение, строгость научной обработки позволяли современникам сравнивать ее со знаменитым творением Гумбольдта "Картины природы".

Мы теперь должны прежде всего отметить точность произведенных астрономических определений и тщательность гидрографических исследований.

Эта точность работ Литке тем более замечательна, что список имевшихся в его распоряжении приборов, как мы видели выше, был очень скромным...

Замечательна объективность Литке. К нему полностью приложимо знаменитое изречение старого штурмана, приводимое С.О. Макаровым:

"...пишем, что наблюдаем, а чего не наблюдаем, не пишем...".

Работа Литке обнаруживает исключительно широкую эрудицию 27-29-летнего автора и его способность к глубокому анализу и обобщению. И опять, вспомнив, как протекали детство и юность Литке, изумляешься успехам его работы над собой.

Конечно, школа Головнина. сказывалась, но больше всего, несомненно, Литке был обязан самому себе. Это видел В. М. Головнин и потому со спокойной совестью рекомендовал Литке в качестве начальника Новоземельской экспедиции. И мы теперь можем свидетельствовать, что он во всяком случае не ошибся...

Литке с большой благодарностью и теплотой вспоминал о Головнине. Он пишет:

"...в ознаменовании благодарности моей к капитану Головнину, под начальством которого провел я два полезнейших года моей службы, назвал я одну из вновь открытых гор Новой Земли горой Головнина...".

Плавания Литке кроме того показали, насколько несовершенны карты и сведения о Белом море. Поэтому по его ходатайству был создан отряд под начальством Рейнеке для съемки Белого моря. Работы Рейнеке, как известно, дали прекрасные результаты.

Едва успел Литке окончить отчет о новоземельской экспедиции, как был назначен командиром шлюпа "Сенявин", готовившегося в научное кругосветное плавание.

Шлюп строился на Охтенской верфи под непосредственным наблюдением самого Литке. В мае 1826 года судно было спущено на воду и отбуксировано в Кронштадт, где и было оснащено. К августу вое было закончено.

Плавание продолжалось с 20 августа 1826 года (старого стиля), когда "Сенявин" вышел в море, до 25 августа 1829 года, когда он вернулся снова в Кронштадт.

Полученная Литке инструкция требовала, помимо гидрографических работ, производства ряда наблюдений и сбора естественно-исторических и этнографических коллекций. Поэтому Литке обратил большое внимание на подбор своих ближайших помощников и команды в целом. В состав экспедиции входили:

Начальник экспедиции капитан-лейтенант Литке, которому при отплытии экспедиции не исполнилось еще 29 лет.

Лейтенанты Завалишин и Аболешев; мичманы Ратманов, Майер, Бутаков, Глазенап; юнкер Крузенштерн; штурманского корпуса штабс-капитан Семенов; кондукторы Нозиков и Орлов; доктор Мартенс, натуралист экспедиции; адъюнкт-профессор Постельс, минералог и, как пишет Литке, рисовальщик; зоолог Китлиц; унтер-офицеров 5, нижних чинов 41 и слуг 2. Всего таким образом 62 человека. Кроме того, на борту "Сенявина" было 15 пассажиров, которых надо было доставить в Петропавловск и Охотск.

Результаты этого замечательного плавания сам Литке характеризует следующим образом:

"Плоды сей экспедиции вкратце были следующие:

По части географической:

В Беринговом море: определены астрономически важнейшие пункты берега Камчатки от Авачинской губы к северу; измерены высоты многих сопок; описаны подробно острова Карагинские, дотоле вовсе неизвестные, остров Св. Матвея и берег Чукоцкой земли от мыса Восточного, почти до устья реки Анадыря; определены острова Прибылова и многие другие.

В Каролинском архипелаге: исследовано пространство, сим архипелагом занимаемое, от острова Юалана до группы Улюфый (острова Маккензи или Эгой); открыто 12, а описано всего 26 групп или отдельных островов. Каролинский архипелаг, почитаемый дотоле весьма опасным для мореплавания, будет отныне безопасен вравне с известнейшими местами Земного Шара.

Острова Бонин-Сима отысканы и описаны.

Сверх того собрано много данных для определения географического положения мест, в которых шлюп останавливался; познания течений моря, проливов и отливов и пр.

Мореходный атлас, содержащий более 50 карт и планов.

По части физики:

Опыты над постоянным маятником в девяти пунктах. Опыты сии, согласно с произведенными прежде разными наблюдениями, показали значительнейшее сжатие Земли, противу выводимого из неравностей движения Луны. Общий вывод сжатия из сих опытов выходит 1 / 269 , но в соединении с некоторыми другими приближается оный к 1 / 288 .

Опыты над магнитной стрелкой, как на берегу, так и на море, наиболее в северной части Великого океана.

Наблюдения над часовыми колебаниями барометра между параллелями 30°N и 30°S, производимые через каждые полчаса во все сутки. Период наблюдений сих заключает до 12 месяцев.

Ежедневные наблюдения температуры морской воды на поверхности.

Выводы всех сих опытов и наблюдений будут помещены в Записках Императорской Академии Наук.

По части естественной истории:

По зоологии. Собрано несколько редких видов летучих мышей и один новый вид тюленей; сто видов пресмыкающихся животных, из числа коих 25 изображены красками г. Постельсом. Триста видов рыб, сохраненные в спирте; из оных г. Постельс нарисовал красками 245 с живых экземпляров; многие между ими еще мало известны, а другие совершенно новы. Сто пятьдесят видов черепокожных, из коих сто нарисовано доктором Мартенсом с живых экземпляров. Около семисот видов насекомых; несколько черепов диких; значительное собрание раковин; триста видов птиц в 750 экземплярах.

По ботанике. Травник г. Мартенса заключает до 2 500 явнообразных растений со включением папоротников. Примечательнейшие из видов изображены красками со свежих экземпляров г-ном Постельсом.

По геогнозии. Горнокаменные породы были собираемы г-ном Постельсом во всех местах, где шлюп останавливался; число оных простирается до 330.

По части этнографической:

Общими трудами составлено богатое собрание одежд, орудий, утварей и украшений; важнейшие из сих предметов нарисованы г-ном Постельсом.

По части живописи:

В продолжение самого путешествия составлен портфель, заключающий до 1 250 рисунков, из сего числа 700 трудов г-на Постельса, 360 доктора Мартенса и 200 барона Китлица.

Все сии собрания, по возвращении экспедиции переданы были в музеум Академии Наук".

В первый же день плавания Литке собрал командный состав в свою каюту и обратился к нему со следующими словами:

"...Я пригласил вас к себе, чтобы сказать несколько слов о моих взглядах на дисциплинарные взыскания... Вы знаете, что наш шлюп укомплектован отборною, лучшею во флоте командою и что каждый наш матрос постарается служить превосходнейшим образом, вы же все прекрасно образованные и воспитанные молодые люди. Я полагаю, что ввиду столь удачного подбора личного состава команды шлюпа мы можем обойтись без применения рукоприкладства и телесных наказаний...";

"...как просвещенные, гуманные начальники, вы всегда найдете в каждом отдельном случае для провинившихся культурные меры воздействия, кои несомненно принесут больше пользы, нежели грубые и унижающие человека наказания...".

Эти слова, которые я цитирую по Л.С. Бергу, из его книги о столетии Всесоюзного Географического общества, ярко рисуют образ высококультурного, гуманного молодого ученого. Этой же гуманностью характеризовались и отношения Литке к первобытным народностям, с которыми он сталкивался и в Тихом океане, и на Аляске, и на северо-востоке Азии.

Из Кронштадта до Камчатки "Сенявин" должен был идти вместе со шлюпом "Моллер", которым командовал капитан-лейтенант Станюкович, отец известного писателя. По достижении же Камчатки, каждый из них должен был работать самостоятельно. "Моллер" имел лучший ход и обычно уходил из вида, и "Сенявин" догонял его на больших стоянках в портах. Таким образом, практически Литке почти все время плыл один. Путь "Сенявина" был следующим:

Выйдя 20 августа 1826 года из Кронштадта, 8 сентября "Сенявин" пришел в Копенгаген, где дожидался "Моллера", вышедшего из Кронштадта позже. 25 сентября оба корабля стали на якорь в Портсмуте. Литке ездил в Лондон, где он запасался приборами и проверял их в Гриничской обсерватории. Из Англии ушли 21 октября. Была осень, наступало время частых штормов.

Литке пишет:

"...Был сильнейший шторм, и качка, которую мы испытывали, превосходила всякое описание. Выход из Английского канала позднею осенью есть подвиг, на который мореходец готовится всегда с некоторым беспокойством...".

Во время шторма "Моллер" и "Сенявин" потеряли друг друга. 2 ноября "Сенявин" подошел к Канарским островам. "Моллера" там не было, и Литке решил скорее идти в Рио-де-Жанейро. Тем не менее за два дня стоянки натуралисты экспедиции успели познакомиться с огромными разрушениями, которые причинил ураган 27 октября, и произвести ряд сборов. В Рио-де-Жанейро пришли 27 декабря и там нашли "Моллера", пришедшего на 10 дней раньше. Литке тотчас же приступил к своим геофизическим наблюдениям, которыми он занимался до 10 января, а натуралисты в это время экскурсировали в окрестностях, делали сборы и рисовали.

12 января 1827 года "Моллер" и "Сенявин", держась вместе, направились к мысу Горн, к которому подошли 4 февраля. Начался шторм с ливнем, и корабли опять потеряли друг друга. Рандеву предварительно назначено не было, и "Сенявин" в поисках "Моллера" зашел сначала в бухту Зачатия, где его не оказалось, а 18 марта пришел в Вальпараисо и встретил выходящего в море "Моллера", уже идущего на Камчатку. Для производства магнитных и астрономических наблюдений Литке нанял дом в предместьи Вальпараисо, ставший береговой базой экспедиции, куда бродившие по окрестностям натуралисты сносили свою богатую добычу. 3 апреля "Сенявин" снялся с якоря и направился прямо на Аляску. По дороге пришлось выдержать сильнейший ураган, с которым "Сенявин" сравнительно благополучно справился.

По выходе из Вальпараисо Литке собрал команду и распорядился внимательно наблюдать за горизонтом и за всем примечательным, что покажется, так как

..."везде по пути можно ждать географических открытий..."

За удачу были обещаны награды. Литке считал, что можно встретить еще неизвестные острова.

Однако ничего особенного по пути на Аляску не встретили. В Ново-Архангельск пришли 11 июня и пробыли там до 19 июля, приводя в порядок судно и занимаясь наблюдениями и изучением природы и людей. В отчете об экспедиции Литке дает обстоятельный обзор состояния русской Америки.

Конец июля, август и первая половина сентября были посвящены Алеутской гряде и о-ву Матвея. 12 сентября подошли к Петропавловску-на-Камчатке, где пробыли в ожидании почты до 29 октября, занимаясь изучением окрестностей.

Натуралисты пришли в восторг от природы Камчатки.

До 30 марта 1828 года "Сенявин" плавал по архипелагам Каролинскому и Марианскому, производя гидрографические работы. Сам Литке, кроме того, выполнял астрономические, магнитные и гравиметрические измерения и внимательно наблюдал за жизнью населения. Натуралисты производили богатые сборы коллекций.

Сделанные открытия были перечислены выше.

30 марта 1828 года "Сенявин" покинул Каролинские о-ва и отправился к архипелагу Бонин-Сима. Плавание заняло три недели.

Острова Бонин-Сима не имели постоянного населения, но на одном острове оказались двое потерпевших крушение англичан-китобоев. Они сообщили, что в 1827 году английский капитан Бичи на шлюпе "Блоссом" описал южные острова. Поэтому Литке, считая, что такой опытный моряк, как Бичи, конечно, сделал опись достаточно хорошо, занялся главным образом своими специальными наблюдениями, а описал только несколько рейдов. Натуралисты, как всегда, собрали богатую жатву.

Работа в тропиках оказалась чрезвычайно удачной. Литке со своими товарищами сделал существенный вклад в географическую науку, в значительной мере перевыполнив требования данной ему инструкции.

В конце мая снова подошли к Петропавловску, где простояли три недели. За это время привели в порядок корабль, а Литке закончил предварительный отчет о плавании в тропиках. Заболевший старший офицер шлюпа Завалишин по болезни списался с "Сенявина", а натуралист Китлиц решил провести лето на Камчатке.

14 июня 1828 года началась вторая северная кампания. Литке занялся астрономическим определением положения наиболее приметных пунктов побережья Камчатки и измерением высоты главных вершин. Литке и натуралисты с увлечением наблюдали картины развертывающейся перед ними природы. Покинув побережье Камчатки, пошли в Берингов пролив, где Литке определил положение мыса Восточного (теперь - Дежнева). Закончив наблюдения, "Сенявин" прошел в Северный Ледовитый океан. Это был только визит старому знакомцу. Пройдя несколько миль к северу от Берингова пролива, повернули обратно на юг. В заливе Лаврентия задержались для обычных работ Литке. Идя далее к югу, описывали встречающиеся острова, затем зашли в Анадырский залив. Внимательно обследовали залив Креста, откуда направились к югу, останавливаясь по пути у наиболее приметных мест.

23 сентября 1828 года вернулись в Петропавловск. "Моллер" уже поджидал "Сенявина" для совместного возвращения в Кронштадт. 29 октября они покинули Петропавловск. 7 ноября шторм, как обычно, разлучил корабли.

Еще в Петропавловске Литке условился со Станюковичем встретиться в Маниле на Филиппинских островах 1 января 1829 года. Это позволило Литке проложить курс не прямо на Манилу, а значительно восточнее, опять через Каролинский архипелаг. 15 ноября "Сенявин" встретил группу неизвестных коралловых островов. С одного из них сняли английского матроса Вильяма Флойда. Он много рассказал о племени, с которым прожил более двух лет. Попытки использовать Флойда в качестве переводчика оказались бесплодными - Флойд за два года не удосужился выучить язык окружавших его людей.

Окончив исследования Каролин, Литке направил путь к Филиппинам и 31 декабря подошел к Маниле. Выяснилось, что "Моллер" уже давно ждет его...

В Маниле простояли 17 дней и 18 января двинулись на родину. 29 января в третий раз пересекли экватор и 1 февраля подошли к Зондскому проливу, где задержались на 11 дней.

Высадки на Суматру познакомили с роскошной экваториальной природой. 11 февраля оба судна вышли в Индийский океан и направились к западу. 24 февраля "Моллер" покинул "Сенявина" и пошел к мысу Доброй Надежды, а "Сенявин" прямо к о-ву Св. Елены, к которому подошел 18 апреля. Литке с офицерами нанес визит английскому губернатору и осмотрел дом, в котором провел свои последние годы Наполеон, и посетил его могилу.

26 апреля к острову Св. Елены подошел "Моллер", и 28 апреля 1829 года оба судна направились к Азорским островам, где пробыли один день 17 июня, а 30 июня они уже входили на рейд Гавра. В Гавре простояли три недели, привели себя в порядок, после чего "Моллер" пошел прямо в Кронштадт, а "Сенявин" в Англию в устье Темзы. Литке должен был повторно проверить свои инструменты в Гриничской обсерватории. 18 августа покинули Англию, и 25 августа "Сенявин" прибыл на Кронштадтский рейд.

Литке сразу приступил к обработке огромного собранного материала. В 1833 году вышла книга "Опыты над постоянным маятником, произведенные в путешествии вокруг света на военном шлюпе "Сенявин" в 1826-1829 годах", а в 1835-1836 гг. общий отчет под заглавием "Путешествие вокруг света на военном шлюпе "Сенявин" в 1826-1829 гг.". Оно было удостоено Академией Наук полной Демидовской премии, а сам Литке был избран членом-корреспондентом Академии. "Путешествие" Литке было переведено на главные европейские языки и доставило ему общепризнанную мировую известность.

Научное и практическое значение работ Литке было в то время весьма значительным. Например, относительно его работ в Каролинах полностью справедливы его же собственные слова:

"...почитаемый дотоле весьма опасным для мореплавателей, этот архипелаг будет отныне безопасен наравне с известными местами земного шара".

Академик Ленц отозвался самым лестным образом о магнитных наблюдениях Литке и представил их Академии; маятниковые наблюдения, безупречно выполненные, охватили огромное пространство от 60° С до 33° Ю. Собранные коллекции были исключительно разнообразны. Особенно хороши были рисунки, составившие огромный альбом.

Замечательное путешествие Литке на "Сенявине" оказалось против воли его самого последним в его жизни.

Осенью 1832 года император Николай I назначил Литке воспитателем своего второго сына Константина, из которого Николай I хотел сделать моряка. Ф. П. Литке находился при дворе в качестве воспитателя до 1848 года, т.е. 16 лет. О придворной жизни Литке его биограф академик Безобразов справедливо писал, как о большом несчастье в судьбе Литке-ученого. Прирожденный путешественник и исследователь "был внезапно оторван от своего призвания", но все же и в эти годы Федор Петрович оставался географом и моряком и именно в этот период он становится одним из основателей Русского Географического общества.

В эти же годы Литке сделал попытку создать свою собственную семью. В 1836 году он женился на Юлии фон Литке, урожденной Браун (Julie von LUETKE, geb. Brown, 18.04.1810 - 08.09.1843); брак был очень счастлив, супруги горячо любили друг друга, но в 1843 году жена Литке скончалась в возрасте 33 лет, оставив двух сыновей - Константина (Constantin Peter von LUETKE, 25.08.1837, Царское Село - 17.09.1892, Штутгарт) и Николая (Nicolai Johann von LUETKE, 14.08.1839 - 1887). Константин, подобно отцу, был моряком и умер в чине контр-адмирала, а Николай избрал гражданскую, как тогда говорили, службу. Он служил в Департаменте уделов, был статским советником и камергером. Первый сын Николая Федоровича Литке, Николай Николаевич (Nicolai Friedrich Wilhelm von LUETKE, 1865 - 10.06.1880) умер от эвдокардии в 15-летнем возрасте. Его второй сын Федор (1866-1912), родившийся в 1866 году, последовал примеру деда и дяди и вернулся к морю. Он женился на праправнучке Суворова и стал гвардии капитаном. Их сын, Николай Федорович Литке (род. 1908), ныне капитан III ранга и преподаватель морского дела в Военно-морской медицинской Академии, является прямым потомком двух замечательных людей нашей истории. Его рукопись о роде Литке и Суворова, хранящаяся в архиве Всесоюзного Географического Общества, является ценным документом для биографии Литке. Третий сын Николая Федоровича, Константин Николаевич фон Литке (1873-1915) выбрал армейскую карьеру, стал полковником Лейб-гвардии Преображенского полка и погиб в Первую мировую.

Развитию русской географии в конце XVIII и начале XIX столетий содействовали в основном четыре группы ученых и полевых исследователей. Наиболее влиятельной была группа академиков, за нею следовали моряки-гидрографы и кругосветные путешественники, затем работники Главного Военного Штаба, геодезисты и топографы и, наконец, представители университетских кругов и интеллигенции. Несмотря на большой личный научный авторитет академиков, занимавшихся географией, сама Академия наук в условиях николаевского времени не могла объединить эти группы. Необходимость же такого объединения явно назрела. Ее остро ощущал и Литке, связанный непосредственно и с моряками и с академиками. Чувствовали ее и Константин Иванович Арсеньев, бывший профессор Петербургского университета, затем академик, и Владимир Иванович Даль, впоследствии знаменитый составитель толкового словаря живого русского языка. К ним присоединились знаменитый академик Карл Максимович Бэр и товарищ Литке исследователь Арктики адмирал Ф. П. Врангель.

Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский считает, что идея создания Географического общества принадлежит Литке и Арсеньеву. По другому варианту "тремя отцами" Географического общества были Литке, Бэр, и Врангель. Очевидно одно, что, кто бы ни был вместе с Литке, ему принадлежала ведущая роль и при зарождении мысли об учреждении Географического общества и при претворении ее в жизнь. Огромное личное влияние Литке в высших сферах обеспечили рождение нового общества в самые мрачные годы николаевской реакции. Список семнадцати членов-учредителей Русского Географического общества лишний раз демонстрирует принципиальность Литке. В него вошли представители всех тех четырех направлений, которые, как было сказано выше, в то время интересовались географией. Это были блестящие имена, многие из них стали гордостью русской науки и культуры - Арсеньев К. И., Берг Ф. Ф., Бзр К. М., Врангель Ф. П., Вронченко М. П., Гельмерсен Г. П., Даль В. И., Кеппен П. И., Крузенштерн И. Ф., Левшин А. И., Литке Ф. П., Муравьев М. Н., Одоевский В. Ф., Перовский В. А., Рикорд П. И., Струве В. Я. и Чихачев П. А.

Вице-председателем молодого Русского Географического общества был избран Федор Петрович Литке. Ему принадлежит схема организации Общества и установление содержания и направления его деятельности. В этом отношении чрезвычайно показательна его речь, произнесенная им на первом собрании Общества 7/19 октября 1845 г. Приводимые ниже выдержки из нее показывают, насколько широко понимал Литке задачи географии и задачи Русского Географического общества.

"...Временный Совет пригласил вас, милостивые государи, собраться для окончательного образования нашего Общества. Мы должны дать требуемую ему уставом организацию, без чего оно не может начать своих действий.

Приступая к этому, позвольте мне, милостивые государи, предварительно изложить вам цель, для которой мы соединяемся и которая в уставе Общества и в общих только чертах означена, и указать то направление, которое, по моему мнению, работы наши принять должны, чтобы цель эта надежно была достигнута.

Географические общества существуют издавна в Англии, Франции, Пруссии и других землях. Работы сих обществ имеют предметом преимущественно географию общую; домашняя география остается для них предметом как бы второстепенным. Наше отечество, простираясь от южнейшего пункта Закавказья до северного края Таймурской земли на 40° по широте, и по долготе с лишком на 200°, т.е. более нежели на полуокружность земли, отечество наше, говорю я, представляет нам само по себе особую часть света, со всеми свойственными такому огромному протяжению различиями в климатах, отношениях геогностических, явлениях органической природы и пр., с многочисленными племенами, разнообразными в языках, нравах, отношениях гражданственных и т. д., и, прибавим, часть света, сравнительно еще весьма мало исследованную. Такие, совершенно особые условия указывают прямо, что главным предметом Русского Географического общества должно быть выделение географии России, принимая название географии в обширнейшем его значении.

Хотя таким образом география общая становится для нас предметом второстепенным, но из того не следует, чтобы и этот предмет не имел для нас своей важности и даже большой важности. Не говоря уже об общем интересе, который эта наука представляет для всякого образованного человека, ни о пользе, которую она приносит со стороны образования народного, укажем только на то, сколь важно для России иссле дование в географическом отношении земель, с нею сопредельных. Турция, Персия, Хива и другие Туркестанские области, Китай, Япония, владения Соединенных Американских Штатов и Гудсонской Компании - вот наши близкие соседи (не говоря уже об европейских), состоящие с Россиею в беспрестанных торговых, общественных и политических сношениях, - сношениях, которые по естественному ходу вещей, с каждым днем должны становиться и чаще и многообразнее. Согласитесь, милостивые государи, что поле, которое вам предстоит возделывать, довольно обширное, и жатву обещает богатую; будем надеяться, что в делателях не будет недостатка.

Этот краткий очерк предлежащей Обществу задачи указывает уже, какими путями может она быть разрешена. Очевидно, что действия его должны иметь несколько различных направлений. Ему предстоит: во-первых, собирать новые материалы, преимущественно снаряжением путешествий в страны, недостаточно еще исследованные.

Во-вторых, стараться разрабатывать материалы уже существующие, и находящиеся частью в ведении разных правительственных мест, частью в руках частных лиц, имевших случай производить наблюдения и исследования географические.

В-третьих, извлекаемые из всех таких материалов результаты, до одного ли познания России или вообще до географии относящиеся, сообщать читающей публике не только в пределах отечества, но и в других государствах...".

Структура Русского Географического общества отразила эти идеи Литке, и широтой своего охвата оно воспитывало поколение за поколением русских географов в широком и почти современном понимании географии.

Литке стоял во главе Общества до 1873 г. с семилетним перерывом, в 1850 - 1857, когда вице-председателем был М.Н. Муравьев. В этот перерыв Литке был командиром сначала Ревельского, а затем Кронштадтского портов. На его плечи легла организация обороны Финского залива в войну 1854-1855 гг. от превосходящих морских сил противника. Эту задачу Литке выполнил блестяще. Он получил чин адмирала и назначение членом Государственного Совета. В 1866 г. Ф.П. Литке был возведен в графское достоинство.

23 января 1857 года Литке снова был избран вице-председателем Общества и с радостью принялся за дела, имея такого талантливого помощника, каким был Петр Петрович Семенов Тян-Шанский. Работа, которая была осуществлена Обществом за первую четверть века своего существования, была огромна и заслужила мировое признание. Успех этот в значительной мере был обусловлен умением Литке и Семенова привлекать к предприятиям Общества талантливую молодежь. Интересно, что при них в Географическом обществе работали революционер П.А. Кропоткин, а также сосланные царским правительством в Сибирь геологи Черский и Чекановский. Кропоткин, благодаря поддержке Общества, получил возможность, сидя за революционную деятельность в Петропавловской крепости, окончить свою известную работу о ледниковом периоде.

Президент Всесоюзного Географического общества академик Лев Семенович Берг в своей вышедшей к столетию Общества книге "Всесоюзное Географическое общество за сто лет" говорит, что

"...лучших вице-председателей, чем Литке и потом Семенов, Общество не могло выбрать..."

К ним, конечно, необходимо присоединить Ю.М. Шокальского.

Их трудами, под их руководством Географическое общество превратилось в своеобразную Академию географических наук, роль которой оно выполняло вплоть до советского времени, когда опять-таки под руководством Ю.М. Шокальского и Л.С. Берга оно достойно занимает подобающее ему место среди научных учреждений нашего Великого Советского Союза.

В 1864 году Литке занял пост Президента Академии наук и параллельно до 17 января 1873 года продолжал руководить Географическим обществом. В этот день в возрасте 75 лет он уступил кормило созданного им Общества Петру Петровичу Семенову. Замечательна произнесенная им при этом речь.

Я приведу из нее отдельные места.

"...оставляя должность вице-председателя, после 16-летнего в ней служения, я поставляю себе в обязанность принести О-ву искреннюю мою благодарность за постоянное доверие, которым О-во меня во все это время удостаивало и которое я всегда старался оправдать. До меня доходят с разных сторон выражения сожаления о том, что я оставляю эту должность. Смею уверить вас, м. м. г. г., что никто об этом более меня самого не сожалеет. Я так сжился с Обществом и с теми отношениями, в которых к нему доселе находился, что мне долго не привыкнуть к мысли, что эти отношения стали уже не те. Но я покоряюсь необходимости. Всему есть конец, и старость, со всеми своими последствиями, всегда берет свое. Перешагнув на вторую половину восьмого десятка и чувствуя с каждым днем возрастающий упадок сил моих, я поступил бы недобросовестно, представ перед вами кандидатом на должность, которую по убеждению моему не могу уже выполнять с прежнею энергией, с прежнею деятельностью. Для этого нужны силы более свежие...".

"...что касается до меня, то я и в звании рядового члена Общества всегда буду готов по мере сил моих служить ему верой и правдой, как служил доселе.

Затем мне остается только просить Вас не поминать лихом вашего старого вице-председателя...".

Совет Географического общества учредил медаль имени Ф.П. Литке. Она была второй после высшей награды - Константиновской медали. Много крупных географов было ее лауреатами. Последнее присуждение в 1947 году отдало ее капитану 1 ранга Л. А. Демину за его работы в дальневосточных морях, т. е. там, где развертывались и блестящие работы Литке на "Сенявине".

Деятельность Литке в Академии наук продолжалась до 1881 г., когда потеря зрения и слуха заставили его отказаться от президентства.

Географии Литке принадлежал в Географическом обществе, но и в Академии география от него получила не мало. Он уделял пристальное внимание работам Пулковской астрономической обсерватории, Главной физической обсерватории. При нем была учреждена Академией и Павловская магнитно-метеорологическая обсерватория.

Скончался Литке 8/20 октября (неверно - августа!) 1882 года в возрасте 85 лет. Последний год его жизни был очень тяжел для него. Потеря зрения и слуха лишили его всех привычных средств общения и удовольствия чтения и музыки.

Черты Литке как человека рисует нам его биограф академик Безобразов. Он утверждает, что Литке был чрезвычайно скромен и чужд властолюбия и честолюбия. Прямой, принципиальный, честный, он охотно прислушивался к чужому мнению. Чувство долга у него было исключительным; отсюда вытекала его требовательность и к себе и к сотрудникам. Одновременно с этим он был до мозга костей гуманистом. Это видно и из того, о чем говорилось выше.

Федор Петрович Литке оставил русской науке большое и ценное наследство: географические описания плаваний и результаты очень точных наблюдений - астрономических, гидрографических и гравиметрических; наконец, ему же мы обязаны возникновением и блестящим развитием дорогого нашим географам Русского Географического общества.

Б. ОРЛОВ

В качестве справочных материалов были использованы работы В.Г. Бёма "Волковское кладбище" (Т.1, 2 , 3) и Э. фон Энгельгардта "Метрические записи лютеранских приходов С.-Петербургской духовной консистории". Названия географических пунктов исправлены в соответствиями с современными нормами.

«В генеалогии Литке можно заметить разве только одну нравственную черту, проходящую через три поколения: неодолимую наклонность к умственной деятельности и наукам… Также в известной степени можно считать унаследованною любовь графа Литке к морю и стремление его к морской службе. Во всём остальном он обязан самому себе, энергии своих личных усилий и своим врождённым дарованиям».

В. П. Безобразов, академик